Стетоскоп строение. История стетоскопа и аускультации сердца: краткий очерк

Вспомните, сколько раз, с самого детства, врач прикладывал к вашему телу холодный металлический кружочек, от которого тянулся шланг, сообщая чуткому уху специалиста о состоянии вашего организма. И лишь позже мы узнали, что это был фонендоскоп. Его предшественник, стетоскоп, волшебная трубочка, была верным спутником сказочного Айболита. Стетоскопу - без малого двести лет. Приглашаю вас взглянуть на его историю.

В 1816 году французский врач Рене Лаэннек был приглашен к молодой (а по другим сведениям, уже и не молодой) даме, которая жаловалась на боли в сердце. Перед Лаэннеком стояла непростая задача. Во-первых, пациентка была полной, и простукивание не принесло бы желаемого результата. Но более всего его тревожило то обстоятельство, что больная может смутиться, если врач станет прикладывать свое ухо к ее груди. Кроме того, Лаэннек был ревностным католиком. И тогда Рене использовал свой опыт и смекалку, вспомнив хорошо известный ему акустический прием. Он взял листы бумаги, скрутил их, и такую своеобразную трубку приложил к области сердца больной. Другой же конец он приложил к своему уху. И сердце самого Лаэннека часто забилось от восторга, когда он смог услышать отчетливое биение сердца молодой женщины. Этот случай дал толчок изобретению специального прибора для аускультации (выслушивания) сердца.

Приведенный случай - лишь вершина айсберга. Этому предшествовала активная интеллектуальная работа французского врача, человека наблюдательного, обладавшего пытливым умом и не боявшегося применять на практике свои наблюдения. Однажды, ему приходилось наблюдать, как мальчишки играли на стройке - один из них булавкой царапал по концу балки, а другой слушал на противоположном. Звук, усиливаясь, продолжал движение внутри балки.

Существует, правда, версия, что Лаэннек страдал одышкой и потому старался найти способ минимизировать указанный недостаток при обследовании больного.

Лаэннек стал пробовать различные материалы для изготовления более совершенной модели стетоскопа. Бумага была непрактична и негигиенична. И, в конце концов, остановился на ореховом дереве, изделия из которого были наиболее удачными. При чем Лаэннек собственноручно вытачивал первые образцы на станке. Первоначально он назвал свое изобретение «цилиндр» или «медицинский рожок», но вскоре появилось более привычное нашему уху - «стетоскоп» (в буквальном переводе, «осматриватель груди»).

Изобретение Лаэннека стало вскоре очень распространенным, хотя некоторые медицинские светила и отказывались его признавать, и стетоскоп стали изготавливать из твердых и из мягких материалов. В ход шли металл, эбонит, различные породы дерева, кожа. Появлялись модификации с разными раструбами, позволявшими улавливать «жизнь внутренних органов». До открытия , лаэннековская аускультация являлась основным методом клинического исследования при болезнях легких, сердца и органов пищеварения.

В последующие годы стетоскоп менял форму и устройство, но его принцип оставался прежним. В конце XIX века был изобретен фонендоскоп, в котором для усиления звука использовалась натянутая мембрана.

Сегодня в арсенале врачей существуют более чуткие средства диагностики, но многие из них все равно бережно хранят «волшебную трубочку Айболита», как символ преемственности и гениальности изобретения.

С 14 лет Рене стал изучать медицину, а когда ему исполнилось 19, отправился в Париж, где продолжил обучение под руководством таких светил, как Мари-Франсуа Ксавье Биш, Гийом Дюпюитрен и Жан Николь Корвизар де Маре, личный врач Наполеона Бонапарта.

В диссертации «Учение Гиппократа и практическая медицина», которую Лаэннек защитил в 1804 году, он развил мысль о том, что одна из важнейших частей искусства врачевания — это диагностика, то есть исследование пациента с помощью объективных методов. К ним относилась, например, перкуссия, постукивание пальцами или ладонью по груди пациента, которую активно развивал Корвизар, и непосредственная аускультация (от латинского auscultare — внимательно слушать), прикладывание уха к груди больного, введенная в практику еще Гиппократом. Однако Лаэннек не был сторонником последнего метода: во‑первых, ему было тяжело нагибаться, во‑вторых, смущала такая необходимость при обследовании молодых женщин, а в-третьих, существовали и гигиенические соображения: у многих пациентов в то время были вши.

В 1816 году к доктору Лаэннеку обратилась одна юная особа с признаками сердечного заболевания. Ее телосложение затрудняло перкуссию и пальпацию, а возраст и пол не позволяли прибегнуть к вышеописанному методу. Тогда Рене вспомнил, что, если приложить ухо к концу деревянной палки, можно весьма отчетливо услышать звук удара булавкой о другой ее конец. Взяв тетрадь, он туго свернул ее и, приложив один конец к предсердию больной, а другой к собственному уху, с удивлением и радостью услышал биение сердца гораздо громче и отчетливее, чем удавалось ранее. Лаэннек назвал такой способ опосредованной аускультацией и предположил, что он может быть полезен не только при изучении биения сердца, но и при выслушивании шумов в грудной клетке. Вскоре Лаэннек отказался от бумажной трубки, заменив ее прибором из двух деревянных частей, который он назвал стетоскопом. В 1819 году, после трех лет экспериментов в госпитале Неккер, доктор опубликовал свой ставший классическим труд «Об опосредованной аускультации, или Трактат о распознавании заболеваний легких и сердца», основанный главным образом на этом новом способе исследования. В нем автор описывал «легко уловимые признаки, с помощью которых диагностика почти всех заболеваний легких, плевры и сердца становилась более надежной и обстоятельной, чем полученная путем хирургической диагностики зондом или пальцем». До открытия рентгеновских лучей опосредованная аускультация была основным методом диагностики болезней сердца и легких. Впрочем, актуальна она и сейчас, а стетоскоп (точнее, несколько усовершенствованная его разновидность — фонендоскоп) стал классическим символом профессии врача.

March 9th, 2017

8 марта 1817 года датирован самый первый осмотр больного с использованием трубки - стетоскопа, позднее сопоставленный с данными вскрытия. С тех пор трубка, а затем фонендоскоп, стали первыми инструментами диагностики и атрибутами врача. Французский терапевт Лаэннек изобрел стетоскоп, чтобы светские условности не мешали обследовать женщин, а начинал отрабатывать свою методику на будущей жене.

Рене-Теофиль-Ясент Лаэннек предпочитал второе из своих имён. Знакомые называли его Теофилем, как и его отца - юриста, бретонского аристократа и владельца усадьбы под названием Керлуарнек. Отношения двух Теофилей были сложными. Когда сыну исполнилось 5 лет, его мать умерла при родах. Теофиль-старший отослал сыновей к своему брату Гийому, объясняя, что вот он теперь вдовец, а у Гийома есть жена, которая позаботится о мальчиках. Брат ответил, что это странно, однако детей принял и воспитал вместе со своими.

Когда же Теофиль-старший женился, он не позвал детей к себе, потому что они, дескать уже подростки, и им лучше жить у Гийома в большом городе Нанте, где есть чему поучиться.
Чтобы Гийому было чем оплачивать их учёбу, папаша Лаэннек прислал брату бумаги по судебному иску его новой жены к родственникам: «Вот вам иск, что выиграете - всё ваше».

Карикатуры на медиков, не использующих инструментов при осмотре больных. Лаэннек придумал свой прибор, стремясь избегнуть позорных ситуаций такого рода.

Слева вверху: до изобретения стетоскопа. На цветной гравюре работы шотландского карикатуриста Айзека Крукшенка (1803) невежественные врачи не могут распознать беременность пальпацией и подсчетом частоты пульса.

Слева внизу: после изобретения стетоскопа. Картина французского художника Абеля Февра (1867-1945) «Осмотр», 1898 год.

Справа: обложка посвящённого медицине номера сатирического журнала «Л’Ассьетт о Бёр», художник также Абель Февр, 1902 год.

Из двух братьев, которые росли в его семье, врач Гийом Лаэннек больше любил Теофиля, поскольку тот явно обнаруживал склонность к медицине. Второй брат Мишо (Мишель) пошёл в отца и стал юристом. Росли они как полагается бретонцам среднего достатка: кельтские танцы, песни, стихосложение, охота со спаниелем и токарный станок. Со всем этим Теофиль сочетал коллекционирование минералов и бабочек, а также изучение греческого - чтобы читать Гиппократа в оригинале.

Медицинская практика у него началась в 14 лет, когда те края охватила война с шуанами - партизанами, не признававшими французское революционное правительство. Мальчик поступил в армию хирургом третьего разряда и в конце войны умел всё, что полагалось военному врачу, а также без особых переживаний вскрывал трупы.

Восстание ещё не было подавлено, когда выяснилось, что можно навестить отца на ферме, где он прятался от кредиторов. Теофиль пешком прошёл 50 километров через лес, кишевший недобитыми шуанами, чтобы провести лето с отцом. Оказалось, им хорошо вместе. Старший Лаэннек был бесшабашен, весел и расчётлив. За это сын с того лета очень полюбил отца, хоть и знал ему цену.

Выучиться на врача в Париже стоило втрое больше, чем в Нанте, но лучшее образование давали в Медицинской школе, которую возглавлял личный врач Наполеона Жан-Николя Корвизар (1755-1821). Он один во Франции владел техникой выстукивания - перкуссии, и к удивлению персонала клинической больницы Шарите мог ещё до превращения пациента в труп предсказать результат вскрытия. По совету отца Лаэннек поехал поступать к Корвизару. Правда, отец дал только треть нужных для этого денег, остальные доложил дядя Гийом.

Врачам старшего поколения революция дала свободный доступ к телам умерших. В «Шарите» вскрывали всех больных, и студентам было на что посмотреть. Лаэннек не вылезал из морга, и в 21 год имел на своём счету несколько открытий. Он показал, как отделить для демонстрации паутинную оболочку мозга, как по виду раны перерезанного бритвой горла различить убийство и самоубийство, и первым описал перитонит.
За время работы в анатомичке Теофиль порезался 8 раз. Он очень боялся заразиться и впоследствии на вскрытиях со своими студентами старался работать пинцетом, и не жалел хлорной извести, но было уже поздно - на восьмой раз, в 1806 году, он заполучил туберкулёз.

Корвизар ценил хороших студентов и часто приглашал их к себе обедать, усаживая за стол по сто человек. Узнав об этом, Лаэннек-отец попросил сына выхлопотать ему через личного врача Наполеона какое-нибудь место в Париже. Дескать, в этом случае он сможет оплатить учёбу сына сполна.

Лаэннек выслушивает туберкулезника в больнице Неккер, (держа наготове свой первый стетоскоп), 1816 год. В таких ситуациях он говорил с медперсоналом на латыни, чтобы описанием тяжести состояния не волновать больных. Студенты ведут истории болезни; ряд случаев из практики Лаэннека описан в нескольких вариантах, выполненных одновременно разными студентами.

Юноша отвечал, что не доверяет Корвизару: «он выдающийся клиницист, только ему лень лишний раз поглядеть на больного, не то что писать». Это было сказано со знанием дела - Лаэннек постоянно готовил для издаваемого Корвизаром журнала статьи, получая гонорар через раз. Случались там и утечки идей: когда Лаэннек разработал классификацию болезней с делением опухолей на злокачественные и доброкачественные, начальник его лаборатории Гийом Дюпюитрен (1770-1835) тут же написал об этом, и статья Дюпюитрена вышла раньше.

Скандал не только разделил медицинский Париж на два лагеря. Он обозначил разочарование молодых врачей в предшественниках, «солдатах империи». Лаэннек и его друзья теперь делали всё назло:
Вы обласканы Наполеоном и купаетесь в золоте - мы волонтёрами бесплатно лечим бедных, которых вы калечите на войне.
Вы в восторге от вашего императора - мы сочиняем про него куплеты, называя не иначе как «коррюптёр» (тот, кто всё портит).
Вы презираете мёртвые языки - мы учим латынь, чтобы не пугать пациентов, и греческий, чтобы защищать диссертации о Гиппократе.
Вы отрицаете Бога, мы станем ходить в церковь и встретимся с римским папой. Когда папа приезжал в Париж венчать Наполеона, вырвавшего у него из рук императорскую корону, католическая конгрегация представила ему самых толковых студентов-католиков во главе с Лаэннеком. Понтифик очень удивился и изрёк: «Современный образованный молодой врач, и чтобы ещё благочестивый - это чудо».

При всей кажущейся смехотворности Лаэннек только выиграл от подобного протеста. Во-первых, как волонтёр он накопил громадный клинический опыт. Вскрывая тела больных, которых он вёл бесплатно, Теофиль научился ставить диагноз при первом осмотре. Во-вторых, в Париже оказалось немало истых католиков, которые ждали смены режима. И они охотно приглашали к себе молодого доктора для консультации уже за хорошие деньги. Наконец, в 1809 году кардинал Парижский сделал его своим личным врачом. Лаэннеку пришлось потратиться на костюм с журнальной картинки, цилиндр и шпагу, но жалованье в 3000 франков годовых было втрое больше доходов самого благополучного сельского доктора.

Тем временем папаша Лаэннек перезаложил всё своё имущество, и братья испугались, что он попадёт в долговую яму, а родовое имение конфискуют кредиторы. Этого они допустить не могли, потому что мечтали, заработав в Париже денег, вернуться в родную Бретань и жить в своё удовольствие, гуляя с ружьём и собакой. Юрист Мишо через суд добился отрешения отца от права распоряжаться усадьбой Керлуарнек. За это он и Теофиль обязывались выплачивать папаше пенсион 600 франков ежегодно. Вскоре после суда Мишо умер от туберкулёза, и отец сказал Теофилю: «Если ты лишишь меня пенсиона, то будешь как Дюпюитрен, который выжил из Парижа отца, мать и сестру». Этот запрещённый приём сработал. «Дорогой папа, я буду делиться с вами так, чтобы вы всегда жили не хуже меня».

Рене-Теофиль-Ясент Лаэннек (1781-1826), изобретатель стетоскопа и основоположник метода инструментальной аускультации в медицине.

Из мемуаров Уильямса, издание 1884 года, стр. 46.

Лаэннек-младший был в моде и жил в Париже вполне сносно. Помимо зарабатывания денег, он видел свою задачу в минимизации ущерба, наносимого народу режимом. Когда в 1814 году отступающий Наполеон сражался уже в самой Франции и больницы были забиты ранеными, Теофиль не вылезал из госпиталей, хотя по слабости здоровья призван быть не мог. Он собрал в одном корпусе всех раненых-бретонцев - те страдали сильнее других, потому что слабо понимали французский и боялись умереть без католического причастия. Сдача Парижа и появление на улицах города «диких казаков» Лаэннека нисколько не пугало. Как врач он знал, что хуже войны ничего не бывает.

Восстановилась монархия Бурбонов, оппозиционные друзья Лаэннека пришли к власти. Слишком ревностные сторонники Бонапарта потеряли свои места, и весной 1816 года Теофилю предложили возглавить лучший стационар Парижа - госпиталь Неккер. Больница - это студенты, бесплатная рабочая сила для широких клинических исследований. Тут очень вовремя возникла идея, знакомая нашему герою и по детским играм, и по книгам Плиния-младшего. Если приложить ухо к бревну, то слышно любое прикосновение к нему, даже булавочный укол.

Судя по записным книжкам Лаэннека, первым пациентом, на котором эту идею испытали, была мадам Жакмин Аргу - женщина двумя годами старше Теофиля, платная компаньонка кузины его матери. В страхе перед наступающими казаками кузина бежала из своего парижского особняка, оставив хозяйство на мадам Аргу. С той ничего страшного не произошло, но во дни оккупации Жакмин волновалась вплоть до сердечного приступа. Лаэннек лечил её с 1805 года, а теперь ещё регулярно успокаивал и заверял, что это нервное. Их взаимная симпатия росла. Чтобы соблюсти приличия, осенью 1816 года врач решил прослушать стук сердца мадам Аргу через тетрадь, свёрнутую в трубочку.

Количество и громкость звуков поразили его. На следующий день Лаэннек выслушал таким образом всех пациентов своей больницы - более 100 человек. К вечеру стало ясно, что физиологические изменения внутри организма выдают себя звуками. Оставалось наблюдать, сопоставляя данные вскрытия с необычными звуками, рождавшимися в сердце и дыхательных путях.

Первой больной, чья история заслуживала внимания, стала 40-летняя горничная Мари-Мелани Бассет, госпитализированная с воспалением лёгких. 10 лет назад она после третьих родов жаловалась на отёки, какой-то шарлатан дал ей сильное мочегонное, после чего здоровье Мари-Мелани стало сдавать. 1 января 1817 года ей поручили провести праздничный день с больным, после чего на женщину напала небывалая слабость. Она задыхалась и не могла подняться по лестнице. В больницу не хотела - из 1000 пациентов госпиталя Неккер 150 оставались там навсегда. Но выхода не было.

8 марта Лаэннек первый раз провёл её исследование «цилиндром», как назывался тогда новорожденный прибор. Дыхательные шумы в некоторых областях не прослушивались. Возможно, это была совсем «новая» тогда болезнь - отёк лёгких. По мере наблюдения отёки во всех областях тела больной нарастали, пульс делался слабее, конечности холоднее, пока 2 июня не наступила смерть. На вскрытии из лёгких ручьём потёк серозный выпот, что и подтвердило диагноз.

Среди несимпатичных Лаэннеку особенностей врачей-«солдат империи» была привычка испытывать всё новое сначала на бедных. Теофиль, напротив, экспериментировал и на больных, за которых ему платили. Летом 1817-го ему как раз попалась умирающая от ревматической болезни сердца мадам де Сталь (1766-1817). Эта оппозиционная Бонапарту писательница была на редкость капризной пациенткой, и позвали Лаэннека, потому что прошёл слух, будто он делает нечто особенное. Правильный диагноз «цилиндр» не обеспечил: Теофиль предположил наличие в груди скопления жидкости, которого на вскрытии 17 июля не наблюдали. Зато сообщение, которое сделал личный доктор о болезни писательницы, стало первым официальным упоминанием нового метода исследования.

«Спеши, - писал Лаэннеку отец, - где-то рядом Дюпюитрен и другие конкуренты». Хотя сам Лаэннек был измотан сотнями выслушиваний в день, и выглядел так плохо, что у постели мадам де Сталь доктора заметили «его самого нужно класть в больницу», спешить стоило.

Четвертый по счёту счастливый случай в истории стетоскопа опять связан с женщиной: тем же летом 27-летняя пациентка с лихорадкой и кашлем никак не могла замолчать на осмотре. Так обнаружилось, что голос тоже стоит исследовать, потому что у данной больной в определенной точке груди речь почему-то звучала в трубке намного громче, чем в прочих местах. Лаэннек предположил, что на этом месте туберкулёзная каверна. Скорое - увы - вскрытие показало, что он прав. Наконец в руках врачей оказался метод обнаружения такой патологии, как туберкулёз; прежде до вскрытия его толком не отличали от пневмонии. С таким козырем можно было делать сообщение в Академии наук.

Но предварительно Лаэннек подобрал новый материал для своего «цилиндра». Стекло и металл при большой прочности плохо проводили звуки сердца. К тому же - и это было важно для Лаэннека как для врача по вызову - трубка из них охлаждалась на морозе. Современные пациенты, которых участковый терапевт слушает ледяным фонендоскопом, поймут сомнения Лаэннека. Поскольку Теофиль умел и любил работать на токарном станке, он вытачивал цилиндры из разных пород дерева сам. Сначала себе - потом в подарок другим врачам. После его смерти в мастерской остались заготовки для десятков стетоскопов.

Сообщение Лаэннека приняли с восторгом. Составитель медицинской энциклопедии Франсуа-Виктор Мера писал, что аускультация при помощи стетоскопа восхитительна, только жаль, что теперь врачи могут утратить виртуозные навыки диагностики по пульсу, цвету мочи и запаху кала. Примерно как в наше время старые профессора возмущались, что на консультациях молодежь начинает излагать суть проблемы не с жалоб и данных аускультации, а сразу с результатов УЗИ. Сам Лаэннек смеялся над этим и писал: «Это всё равно что отказываться ездить по Парижу в кабриолете из опасения утратить навык перепрыгивания через лужи на тротуаре».

Многие из принципа отказывались верить в аускультацию или слушали только прикладывая ухо к телу. Но трубка вошла в моду за границей - новая парижская штучка! - а оттуда вернулась во Францию. Трубка ещё и успокаивала больных: у врача теперь есть инструмент, которым он хоть что-нибудь может сделать. Все желали, чтобы их выслушивали, так что медикам пришлось учиться и покупать руководства Лаэннека. Они стоили 15 франков, и ещё три франка - прибор.

Как заметил патриарх фонокардиографии Генрих Кассирский (1929-2013), «когда говорят, что во врачевании есть элемент искусства, то аускультация - яркий пример. Мало знать и понимать, что представляют собой тоны и шумы сердца, когда и при каких пороках они возникают. Их надо уметь услышать». Вот где пригодилась высокая общая культура и музыкальность Лаэннека. Своему искусству он учил бессчётных студентов из Британии, Бельгии, Германии, Австрии, Швейцарии, Испании, Италии, Греции, Голландии, Польши, Швеции, России, а также с острова Ньюфаундленд, из США и Мексики.

Лаэннек стал знаменит и богат. Теперь ему платили 6 тысяч франков за вызов и 50 тысяч в случае выздоровления пациента. Когда его папаша узнал через своих шпионов на почте, сколько зарабатывает сын, то предъявил претензии на свою половину: «Его состояние превышает 300 тысяч, а он не может найти пары тысяч для отца, которому скоро уж 80».

Папаше перепало несколько тысяч, когда сын умер раньше отца, который пережил его 10 лет. Парадоксально, великий врач Лаэннек не признавал, что у него самого туберкулёз, и не верил ученикам, слышавшим характерные хрипы. Он успел жениться на мадам Аргу, и судя по их переписке, этот продолжавшийся два года брак был счастливым. За несколько часов до смерти 13 августа 1826 года Теофиль наконец осознал, что происходит, сам снял обручальное кольцо и отдал его жене - «чтобы потом не пришлось никого просить это сделать потом».

Вдова умерла в 1847 году, и была похоронена в одной могиле с мужем. В 1934-м их разлучили: до властей вдруг дошло, что Теофиль Лаэннек - национальное достояние и произвёл переворот в науке. Ему соорудили гробницу в центре кладбища, останки тщательно отделили от костей супруги, вырыли новую могилу, но перед повторным погребением поставили гроб на несколько дней в церкви для отдания почестей. За эти несколько дней на кладбище собрались тысячи бретонцев. Они выстроились в очередь: каждый спускался в будущую могилу Лаэннека, чтобы прилечь там на некоторое время. Больные верили, что пребывание в могиле великого врача им поможет. Говорят, были случаи исцеления.

Слева: деревянный стетоскоп Лаэннека.
На рис. 1-3 прибор показан снаружи и в разрезе.
Рис. 4: обтюратор (пробка) стетоскопа.
Рис. 5: внутренний корпус прибора.
Рис. 6: соотношение ширины канала и корпуса стетоскопа.
Иллюстрация к первому трактату Лаэннека об инструментальной аускультации. Париж, 1819.
http://gallica.bnf.fr/ ark:/12148/bpt6k1065314f/ f509.image

Справа вверху: один из подлинных стетоскопов Лаэннека в экспозиции Музея науки в Лондоне. Справа вверху: один из подлинных стетоскопов Лаэннека в экспозиции Музея науки в Лондоне. Внутренний корпус отвинчен, обтюратор извлечен.
http:// www.sciencemuseum.org.uk/ broughttolife/objects/ display?id=6137&image=4

Справа внизу: осмотр больного с использованием стетоскопа вскоре после изобретения этого инструмента. Прототипом доктора на картинке послужил, видимо, сам Лаэннек: совпадают внешний облик и малый рост. Когда Лаэннек обследовал рослого пациента, со стороны это выглядело примерно вот так. Иллюстрация к написанной Франсуа-Виктором Мера (1780-1851) статье о стетоскопе («пекторилоке») из XIV тома «Энциклопедии медицинских наук», между стр. 34 и 35. Париж, 1819.

Во что бы ни был одет человек или вовсе раздет, если у него на шее стетофонендоскоп — отношение сразу возникает почтительно-опасливое: врач! Ни с чем так не ассоциируется в нашем воображении доктор, как со специальным «ухом» и сопутствующей командой: «Дышите… Не дышите…».

Однако история простого и гениального изобретения не лишена лёгкого драматизма. Истоки её во времени Гиппократа, в котором пациента, как и сейчас, выстукивали (перкуссия) и выслушивали (аускультация), правда, выслушивали с помощью обычного человеческого уха, прикладывая последнее к телу.

Не будем касаться предсказуемых гигиенических неудобств (загрязнённости тела, обовшивленности - что было почти норма, различных кожных заболеваний и проч.), ведь были и чисто «технические» проблемы, как-то: тучность пациента, его почти безжизненное состояние и подобное. С одной из них и столкнулся Рене Теофил Гиацинт Лаэннек — врач, подаривший своим коллегам незаменимый инструмент и неизменный символ.

Рене Лаэннек (1782-1826) ещё в студенчестве заинтересовался ранней диагностикой чахотки — диагностики на той стадии, когда пациенту ещё можно было помочь. В те поры чахотки боялись не меньше чумы, а обыкновенная аускультация позволяла что-то расслышать, когда было уже поздно.

Однажды доктор Лаэннек возвращался домой через парк Лувра и обратил внимание на ребятню, играющую возле штабелей строительного леса. Когда один мальчуган прикладывал ухо к срезу на одном конце бревна, на другом второй со всей мочи лупил палкой по бревну. История не имеет документальных тому подтверждений, но говорят, что Лаэннек присоединился к компании. Правда, не ради развлечения. Что и подтвердилось совсем скоро.

У одной юной пациентки доктора случился сердечный приступ. Пациентка оказалась очень молоденькой и… имела весьма пикантные формы, которые совершенно исключали возможность непосредственной аускультации. Тут-то и вспомнились игры в луврском саду: Рене взял несколько листов с нотами (что нашлись в девической комнате), свернул их трубой и приставил к груди красавицы.

Как вспоминает сам доктор Лаэннек, его поразили ясные, исключительно (по тому времени) отчётливые удары сердца. Так впервые была проведена посредственная аускультация (без касания пациента ухом врача). А Лаэннек, возвратившись домой, тотчас занялся совершенствованием «нотной трубы»: он стал клеить изобретённый прибор из плотного картона, надеясь не только на пущую долговечность, но и лучшие акустические свойства. Прибор Лаэннек назвал стетоскоп — skopeo - смотреть, исследовать, stethos - грудь, греч.

Поиски лучшего привели Рене к исследованию древесины разных пород, и свой рабочий стетоскоп он сделал уже из дерева. С помощью этого нехитрого приспособления он смог установить особенности туберкулёзного процесса и описал в своих работах образование туберкулы (латинское название «бугорка», гнойника с бактериями), по которой переименовал и саму чахотку. Умер Рене Лаэннек, как настоящий самоотверженный и Богом призванный врач, от предмета своего исследования — туберкулёза.

Изобретение Лаэннека пошло «в народ» и сначала получило более широкие раструбы, чтобы увеличить площадь контакта. Затем к «докторской» части стали присоединять трубки, чтобы можно было слушать сразу двумя ушами. В 1894 году появляется первый фонендоскоп с обширной мембраной на рабочей поверхности — такой аппарат позволяет уже обследовать более детально и прицельно. Затем множество модификаций — и появляется современный стетофонендоскоп, который по-прежнему именуют стетоскоп. У него огромные, по сравнению с «нотной тетрадью» Лаэннека, возможности, но и по-прежнему внимательное и чуткое ухо врача заменить не может ничто — даже суперсовременные компьютерные системы стетофоны.

Медицинские приборы стетоскоп и фонендоскоп предназначены для прослушивания шумов во внутренних органах. Несмотря на то, что они выполняют одну функцию, между ними присутствует большая разница. Чтобы понять, в чем именно заключается отличие, необходимо более детально ознакомиться с их строением и работой.

Отличия между стетоскопом и фонедоскопом – в способности улавливать высокочастотные и низкочастотные звуки, что определяется наличием мембраны

Перед тем, как выяснить, какая разница существует между стетоскопом и фонендоскопом, стоит разобраться с особенностями использования каждого из них.

Стетоскопом называются медицинский прибор, который дает возможность специалисту выявить у пациента функциональные отклонения в работе внутренних органов и систем. Он состоит из таких важных элементов, как головка, трубка и наушники.

Были разработаны несколько различных моделей стетоскопов, которые отличаются друг от друга предназначением. Прибор бывает:

• Педиатрический;
• Кардиологический;
• Электронный;
• Акушерский.

Медицинское оборудование характеризуется несколькими режимами, которые нужны для проведения диагностической процедуры. Для получения наиболее достоверного результата во время исследования необходимо придерживаться основных правил работы со стетоскопом:

1. Диагностика, во время которой используется стетоскоп и фонендоскоп, должна проводиться в закрытом помещении, в котором отсутствуют лишние шумы;
2. Прослушивание делают лишь после того, как пациент снимет с себя одежду;
3. При необходимости нужно переключать прибор на требуемый режим, который позволяет прослушивать звуки разных частот;
4. Необходимо придерживаться нужного количества точек прослушивания.

У профессиональных медиков при работе со стетоскопом не возникает никаких трудностей.

Стетоскоп акушерский середины прошлого столетия. Современные приборы не отличимы от фонендоскопов, но принцип строения “колокола” тот же

Что такое фонендоскоп

Еще одним прибором, который предназначен для прослушивания шумов, является фонендоскоп. Он позволяет оценить состояние внутренних органов и систем. Устройство хорошо справляется с выявлением нарушений в работе желудочно-кишечного тракта.

Фонендоскоп позволяет специалисту оценить работоспособность крупных артерий и сердца. С его помощью прослушиваются шумы, указывающие на приобретенные и врожденные пороки. Также фонендоскоп дает возможность определить степень заполнения кровью артерий.

Фонендоскоп нередко применяют в процессе аускультации органов дыхательной системы. Им прослушивают область грудной клетки на предмет наличия хрипов, которые могут указывать на начало воспалительного процесса. Медицинский аппарат позволяет медикам диагностировать такие заболевания дыхательных органов, как пневмония и плеврит.

Педиатры во время осмотра маленьких пациентов используют фонендоскоп. Прибор позволяет врачу определить количество сердечных сокращений и проверить ритмичность работы сердца. Также оцениванию подвергаются дыхательные органы.

Педиатры используют фонендоскопы

Отличия приборов

Вопросы о различии стетоскопа и фонендоскопа давно изучены. Квалифицированный специалист, который регулярно работает с данными приборами, точно может сказать, в чем разница между ними.

Отличия между медицинскими устройствами заключаются в том, что мембрана фонендоскопа пропускает через себя высокочастотные импульсы. Трубка стетоскопа в свою очередь предназначена для оценивания низкочастотных импульсов. Последний тип звуков способен заглушать собой высокие частоты. Вот почему имеет смысл применять данный прибор для диагностики заболеваний легких и сосудов.

Мембрана фонендоскопа способна понижать интенсивность звуков разных частот, но при этом она не заглушает высокие. Так что прибор уместно использовать во время исследования состояния сердца и пищеварительных органов.

Отличие между приборами заключается в их функциональных способностях. Внешние характеристики устройств являются практически одинаковыми.

Что такое стетофонендоскоп

Стетофонендоскопы часто называют просто стетоскопами

В медицине используется еще один прибор, который дает возможность прослушивать шумы. При его разработке учитывались функции стетоскопа и фонендоскопа, а также те особенности, из-за которых они отличаются. На их основе был создан стетофонендоскоп. Устройство совмещает в себе положительные качества двух своих предшественников. Оно мало чем от них отличается. Стетофонендоскопами выполняют множество операций, которые позволяют правильно диагностировать состояние пациента.

Современный прибор для просушивания шумов состоит из 3 важных компонентов:

• Капсулы, которые имеют выпуклую или плоскую мембрану. Она отвечает за прием звуковых сигналов. Капсула обрамлена кольцами из металла или пластика. Металлические конструкции считаются более прочными, поэтому они имеют более продолжительный срок службы;
• Трубки, через которые проходят звуковые вибрации. Они могут быть резиновыми или виниловыми. Последние являются более предпочтительными, так как винил способен изолировать внешние шумы более эффективно;
• Оливы для ушей врача. Они бывают резиновыми и пластиковыми. Первые являются более удобными, так как плотно располагаются в ушном проходе.

Некоторые модели прибора укомплектованы пружиной. Ее наличие отражается на конечной стоимости медицинского устройства.

Современные приборы имеют более обширные функциональные возможности, чем предшественники. С их помощью врач может проводить прослушивание шумов даже в шумном помещении, так как данные модели хорошо отсекают ненужные звуки.