Вопрос о происхождении человека принадлежит к числу важнейших вопросов человеческого мировоззрения. На разных этапах общественного развития люди пытались объяснить, каким образом человек возник на Земле и каково его место в органическом мире. Религии разных народов объясняли происхождение человека сверхъестественным путем, творением бога.
Наряду с этими идеалистическими взглядами еще в глубокой древности существовало мнение о том, что люди могли происходить от каких-то животных: медведей (в Северной Америке), человекообразных обезьян (в Индонезии) и т.п.
В XIX в. некоторые ученые (Бюффон и Ламарк) обратили внимание на сходство человекообразных обезьян и человека, но все они подчеркивали духовные способности человека, которые, по их мнению, могли иметь только божественное происхождение.
Происхождение человека и половой отбор
Только Чарльз Дарвин в книге «Происхождение человека и половой отбор» (1871) привел доказательства происхождения человека от обезьяноподобных предков, путем последовательных изменений в результате отбора. Однако в работе Дарвина подчеркивались в основном биологические факторы, определяющие эволюцию человека. Социальные факторы были раскрыты Ф.Энгельсом в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (1876).
Дарвин привел многочисленные факты происхождения человека от животных, в дальнейшем дополненные работами других ученых. Данные сравнительной анатомии и физиологии человека и животных, показали сходство человека с млекопитающими как в общем плане, так и во множестве деталей.
Строение тела
При сравнении скелета и мускулатуры человека и таких животных, как собаки, лошади, обезьяны, были найдены те же кости и мышцы, отличающиеся от человеческих лишь по размерам и некоторым деталям. Поразительным является и сходство внутренних органов - сердца, легких, органов пищеварения человека и животных, а также внутриутробного развития, выкармливания детенышей молоком и т.д.
Всех млекопитающих можно расположить в один ряд от более сложных к более простым. В конце этого ряда самым совершенным по строению, самым универсальным по возможностям окажется человек, а наиболее близкими ему в этом ряду будут человекообразные обезьяны.
Химические показатели
Очень велико их сходство с человеком по ряду биохимических показателей. Так, у шимпанзе, как и человека, 4 группы крови и человеческую кровь, соответствующей группы, можно перелить шимпанзе.
При цитологическом анализе установлено, что структура хромосом шимпанзе во многом сходна со структурой хромосом человека; диплоидный набор хромосом шимпанзе равен 48 (а у человека 46), в то время как у других обезьян диплоидный набор составляет 54-78. Человекообразные обезьяны заражаются некоторыми специфическими для человека болезнями - вшивый, возвратный и сыпной тифы, сифилис.
Рудиментарные органы
У человека имеются рудиментарные органы, которые не связаны с выполнением каких-либо существенных функций в организме человека. В то же время аналогичные органы у животных выполняют важные функции. Таких, практически бесполезных органов у человека около 90:
- Мышцы ушной раковины;
- третье веко;
- мышцы волосяных фолликулов;
- копчик в скелете человека;
- третий коренной зуб;
- червеобразный отросток слепой кишки;
- аппендикс и др.
Все это свидетельствует о том, что далеким предкам человека перечисленные органы были нужны так же, как они сейчас нужны современным животным. Однако с изменением условий жизни для человека они стали бесполезными.
Эмбриология и происхождение человека
На животное происхождение человека указывают и факты, относящиеся к эмбриологии. В своем развитии зародыш человека проходит те же этапы, что и зародыши других позвоночных животных. На раннем этапе эмбриогенеза (3-5 недель) человеческий зародыш похож на зародыш других позвоночных:
- У него закладываются жаберные щели (как у рыб);
- имеется хвост;
- сердце представляет собой трубку.
В более поздние периоды эмбриогенеза (до 6-го месяца) зародыш человека покрыт волосами. Иногда эти признаки, характеризующие зародыш животных, сохраняются у ребенка в постэмбриональный период. Тогда ребенок рождается с атавизмами (возвратом к предкам) - покрытый густыми волосами, с хвостом.
Такое проявление атавизма, как хвост, иногда приходится удалять оперативным путем. Все эти факты указывают на большое сходство как строения, так и физиологии человека со строением и физиологией человекообразных обезьян. Однако ни гориллы, ни шимпанзе не являются прямыми предками человека и прежде всего потому, что являются его современниками. Наука доказывает, что люди и современные человекообразные обезьяны произошли от общих предков, живших в далеком прошлом.
Мозг человека и обезьян
Существенным морфофизиологическим отличием человека от человекообразных обезьян является объем большого мозга. У человека он в среднем составляет 1400-1600см 3 , а у обезьяны - до 600см 3 . Поверхность полушарий большого мозга у человека в среднем равна 1250см 3 , а у человекообразных обезьян - меньше в 3,5-4 раза. Важнейшей качественной особенностью человека как биологического вида является его способность к труду.
Сравнительная и культурная антропология
Наша новая рубрика охватывает исследования, посвященные становлению человека, культуры, мышления и коммуникации. Это один из сложнейших проблемных узлов современной науки, сопряженный с острыми разногласиями. Поэтому и статьи в рубрике могут носить крайне дискуссионный, а то и провокационный характер. Это касается и материалов настоящего номера. В статье А.В. Маркова показано, как на биологической и прасоциальной стадиях мужские особи творили новизну, а женские особи направляли и контролировали векторы эволюции. Статья З.А. Зориной представляет поразительные результаты лабораторных экспериментов, раскрывающих неожиданно высокие способности человекообразных обезьян к «языковому» мышлению и жестикуляторной «речи». Но когда и как в действительности формировалась членораздельная звуковая речь? Статьи А.А. Казанкова и С.А. Бурлак демонстрируют чрезвычайную гипотетичность (в первом случае уместнее даже сказать о спекулятивности) существующих концепций. Когда же предмет научных исследований сопряжен со столь высокой степенью неопределенности, не следует пренебрегать и, на первый взгляд, фантастическими предположениями…
А.В. Марков
^
Происхождение человека и половой отбор *
Теория полового отбора, важный вклад в разработку которой внесли Ч. Дарвин и Р. Фишер, опередила свое время и поначалу не была поддержана научным сообществом. Сегодня половой отбор признается одной из важнейших движущих сил биологической эволюции. Многочисленные экспериментальные исследования подтверждают гипотезу, согласно которой многие особенности человеческой анатомии и психики развились под его влиянием.
Ключевые слова: половой отбор, Фишеровское «убегание», принцип гандикапа, индикаторы приспособленности, эволюционная эстетика.
^
Гениальная, но непонятая идея Дарвина
В истории эволюционной биологии не раз бывало так, что хорошая идея, давно уже высказанная каким-либо теоретиком, долго оставалась в тени и не находила всеобщего признания до тех пор, пока кто-нибудь не разрабатывал математическую модель, которая объясняла всем, как и почему эта идея работает. Больше всех не повезло теории полового отбора. Эта гениальная (как мы теперь понимаем) идея была разработана Ч. Дарвином (Darwin 1871), но современники ее не поняли и не приняли. Многие соглашались, что самцы могут конкурировать за самок – и с этим может быть связано развитие, например, оленьих рогов – но никто не верил, что самки могут активно выбирать самцов (а без этого нельзя объяснить такие удивительные явления природы, как павлиний хвост). Самки, по мнению мыслителей Викторианской эпохи, должны скромно сидеть в уголочке в нарядном платье и ждать, пока к ним кто-то посватается.
Идея полового отбора успела стать «полузабытым научным курьезом», когда в 1930 году Р. Фишер реанимировал ее, развил и дополнил важными деталями (Fisher 1930). Дарвин не знал, как объяснить пристрастие самок к тем или иным мужским качествам. Почему павлинихам нравятся ухажеры с большими, яркими хвостами? Может, это какое-то изначально присущее животным чувство прекрасного 1 ? Фишер понял, что не только брачные украшения самцов, но и вкусы и избирательность самок наследуются и эволюционируют по тем же правилам, что и остальные признаки. Если мутантные самки, предпочитающие самцов с определенным признаком, будут оставлять в среднем больше потомства, чем прочие самки, безразличные к этому признаку, то гены самок-мутантов будут распространяться в популяции. Самке, как правило, должны нравиться те качества самцов, пристрастие к которым было поддержано отбором у ее прародительниц .
Эта простая мысль заткнула главную прореху в теории Дарвина, сделав ее полностью работоспособной. Сегодня кажется невероятным, что идеи Фишера о половом отборе тоже не были толком поняты научным сообществом. Они почти забылись к тому времени, когда их снова выкопали из забвения представители следующего поколения биологов-теоретиков, сумевшие, наконец, разработать ясные и убедительные математические модели. Лишь с третьей попытки теория, наконец, получила заслуженное признание. Эта драматическая история красочно изложена в книге Дж. Миллера (Miller 2000), которая, к сожалению, пока не переведена на русский язык.
Сегодня биологи уже не сомневаются в том, что половой отбор – мощнейший эволюционный механизм, способный обеспечить развитие самых разных признаков, как полезных для выживания, так и не очень. С полезными признаками всё более или менее ясно. Самкам выгодно выбирать самцов с «хорошими генами» (чтобы потомство получилось более жизнеспособным), поэтому любой признак, свидетельствующий о хорошем здоровье, силе или высоком социальном статусе, может быть подхвачен и усилен половым отбором. Так возникают разнообразные индикаторы приспособленности , в том числе гипертрофированные, например, павлиний хвост или гигантские рога вымершего большерогого оленя. Чрезмерное развитие таких признаков может снижать жизнеспособность самца, но этот недостаток до определенного момента компенсируется ростом сексуальной привлекательности.
Более того, если привлекательный признак обходится слишком дешево, его легко подделать. Могут появиться самцы-обманщики, демонстрирующие привлекательный признак, но не имеющие при этом соответствующего здоровья и силы. Если обманщиков разведется много, отбор перестанет благоприятствовать самкам, которые выбирают самцов по этому признаку. Другое дело, если признак по-настоящему обременителен: в этом случае слабый самец не сможет его подделать. На это будут способны только по-настоящему сильные и здоровые особи. Данная закономерность хорошо известна специалистам по рекламе и маркетингу. Бывает дорогостоящая реклама, которой можно хотя бы отчасти доверять: она доказывает если не качество товара, то состоятельность рекламодателя. А есть «дешевая болтовня» (cheap talk ), которой верить не рекомендуется. Биологи называют это принципом гандикапа .
Самое интересное, что половой отбор может стимулировать развитие и вовсе бесполезных признаков, не только не нужных для выживания, но и не являющихся «индикаторами приспособленности». Это происходит благодаря механизму «фишеровского убегания » (Fisherian runaway ).
Допустим, в популяции появился мутантный ген (точнее, аллель), влияющий на брачные предпочтения самок, и самки с этим геном выбирают самых длинноухих самцов. В популяции существует небольшая нейтральная (не влияющая на приспособленность) изменчивость по длине ушей. Самки с мутантным геном поначалу не имеют никакого преимущества, но и особого вреда их странные вкусы не приносят. Поэтому мутантный аллель имеет шанс за счет дрейфа (случайных колебаний частот аллелей) достичь некоторой заметной частоты в генофонде популяции. Вот тут-то и вступает в действие механизм «убегания». Длинноухие самцы получают репродуктивное преимущество, потому что им доступны все самки, а короткоухие самцы могут спариться только с теми самками, у которых нет мутантного аллеля. Длинноухие самцы начинают оставлять больше потомков, чем короткоухие.
Фокус в том, что потомство от браков длинноухих самцов с мутантными самками наследует не только «гены длинноухости» (от отца), но и аллель предпочтения длинноухих самцов (от матери). Как только длинноухие самцы начинают оставлять в среднем больше потомства, чем короткоухие, самкам становится выгодно выбирать длинноухих партнеров, потому что тогда их сыновья унаследуют длинноухость, привлекут больше самок и оставят больше потомства. В результате те самки, которые предпочитают длинноухих самцов, начинают оставлять больше внуков, т.е. получают репродуктивное преимущество.
Бывшая случайная прихоть превращается в полезную адаптацию. Возникает положительная обратная связь, или цепная реакция, из-за которой в генофонде стремительно распространяются гены длинноухости и гены любви к длинноухим. Длинноухость выгодна, потому что самки любят длинноухих, а любить длинноухих выгодно, потому что выгодна длинноухость. И не важно, нужны ли длинные уши зачем-то еще. В этом и состоит суть «фишеровского убегания». Возможно, уши вскоре начнут волочиться по земле, цепляться за кусты и снижать жизнеспособность, но даже это не обязательно остановит их рост, потому что на этом этапе длинные уши уже могут стать хорошим «индикатором приспособленности» (в соответствии с тем самым «принципом гандикапа»).
Разумеется, половой отбор не только создает всевозможные нелепые, обременительные признаки, ненужные для выживания украшения и причудливое брачное поведение. Он способен быть и гораздо более конструктивным. Иногда он просто многократно усиливает эффективность «обычного» естественного отбора и ускоряет адаптивную эволюцию. Если самки выбирают самцов не по произвольным бессмысленным критериям, а по признакам, непосредственно отражающим приспособленность самца (его здоровье, хорошую физическую форму), то тем самым резко ускоряется эволюция.
Легко понять, почему половой отбор повышает эффективность обычного естественного отбора. Самец с пониженной приспособленностью не только имеет меньше шансов выжить, но и становится менее привлекательным для самок. Мало того, что здоровье слабое, так еще и «девушки не любят». Даже очень небольшие различия в приспособленности, едва заметные для «обычного» отбора, могут стать решающими, когда дело доходит до конкуренции между самцами в попытках очаровать привередливую самку. Кроме того, отбор перестает быть «слепым». Теперь его направляют существа, у которых всё же есть кое-какие мозги. Эти существа способны к целенаправленным действиям и решениям. Самки становятся селекционерами. Привередливые павлинихи создали роскошные узоры на хвостах самцов-павлинов точно так же, как голубеводы создали причудливые украшения у декоративных пород голубей.
Некоторые биологи предполагают, что гипертрофированный мозг и интеллект развились под действием тех же самых механизмов, что и павлиний хвост или рога большерогого оленя. Наиболее полно эта тема раскрыта в вышеупомянутой книге Миллера. Ее основную идею можно сформулировать примерно так: Мы можем влюбиться в человека за его доброту, ум, щедрость, творческие таланты, остроумие, красноречие... И при этом удивляемся, как все эти свойства могли развиться в ходе эволюции. Про половой отбор слыхали когда-нибудь?
Некоторые биологи недолюбливают теорию полового отбора с ее идеями гандикапа и убегания как раз за то, что с ее помощью можно объяснить чуть ли не любой «бессмысленный» признак. Другие, наоборот, усматривают в этом главное достоинство теории. Конечно, всё зависит от возможности эмпирической проверки теоретических предсказаний в каждом конкретном случае. Если кто-то выдвинет гипотезу, что пластины на спине у стегозавра развились под действием полового отбора, проверить это будет трудно, потому что стегозавры вымерли и мы не знаем, действительно ли эти пластины служили для привлечения партнеров. С современными организмами проще. Если мы видим какой-то «бессмысленный» признак, то основное предсказание теории полового отбора состоит в том, что он нравится особям противоположного пола. Остается только это проверить.
В работе «Происхождение человека и половой отбор» (1871 г.) Ч. Дарвин специально занимался изучением вопроса о месте человека в органическом мире и обнаружил, что человек произошел в процессе эволюции от низших животных форм. В другой книге «Выражение эмоций у человека и животных» (1872 г.) Ч. Дарвин с помощью эволюционного учения аргументировал идею единства генезиса выразительных движений, сопутствующих ощущение страха, враждебности, удивления и прочее у животных и человека, обнаружил их адаптационное значение. Идея приспособительного смысла психики проявилась в психологии. Высказанная также Г. Спенсером, она положила начало новому подходу к исследованию психики как основного средства приспособления к среде.
Теория эволюции сильно повлияла на психологию. Она утверждала идею эволюции, а обнаруженные Ч. Дарвином законы развития в органическом мире установили перед психологией задачу определения движущих сил психического созревания и, в частности, по отношению к человеку. Возникал также вопрос о сопоставлении психики животных и человека. В трудах Ч. Дарвина подобные проблемы впервые были установлены на научную основу, а их разработка положила начало формированию новых течений и подходов в психологии – психологии животных, детской психологии и психологии так называемых малокультурных народов.
Ч. Дарвин сконцентрировал свое внимание на подтверждении родственных связей человека и животных. Он привел сравнительно-анатомические, эмбриологические свидетельства генезиса человека от млекопитающих животных:
1) родственность всех систем органов;
2) присутствие рудиментарных органов;
3) наличие атавизмов как проявление от предков;
3) формирование из оплодотворенной яйцеклетки и похожесть зародышего развития.
Родственность человека и обезьян:
1) наличие высшей нервной деятельности (ВНД);
2) проявление эмоций и чувств;
3) применение орудий труда;
4) родственность медицинских проявлений: болезни, группы крови и пр.;
5) генезис от общих предков.
Ч. Дарвин, кроме развития животного мира, разработал теорию эволюции растений. Подобно животным, растения в течение своей жизни находятся под влиянием генетических факторов, переходящим по наследству. Сохраняются лишь адаптируемые виды, способные к неоднократному размножению.
Ч. Дарвин заложил основы эволюционного учения о генезисе и непостоянстве животного и растительного мира. В результате экспериментальных наблюдений он аргументировал главный принцип жизни: выживают лишь такие виды, которые легче приспосабливаются к среде обитания, видоизменяют свои наследственные характеристики в соответствии с этим и оказываются способными к продуктивному размножению.
Как уже указывалось ранее, в «Происхождении видов», который Дарвин считал главным трудом своей жизни, о человеке практически ничего не было сказано. И вот через двенадцать лет после этой работы, в 1871 году, Дарвин выпускает весьма объемный труд под названием «Происхождение человека и половой отбор», содержащий двадцать одну главу.
«Во Введении Дарвин пояснил свой замысел: поскольку идея естественного происхождения видов (но не естественного отбора) уже победила идею независимых творений, однако еще ни разу всерьез не рассмотрена для какого-либо вида, то настало время приложить эту идею к конкретному виду, в качестве которого автор избрал человека.
Это была правда, но не вся правда и даже не главная ее часть. Главная же правда, по-моему, состояла в том, что общество ждало от Дарвина именно теории происхождения человека, а ее, даже при самом либеральном отношении к логике, из идеи естественного отбора вывести не удавалось» (Ю.Чайковский, «Эволюция»).
Общество наконец-то дождалось – Дарвин решился прямо высказаться относительно «обезьяньей родословной» человека. Эволюция как таковая и как всеобщий процесс сразу отошла на второй план – по крайней мере для простого читателя.
Что же этому простому читателю предложил Дарвин?..
Рис. 34. Сходство строения скелета человека и человекообразных обезьян (по Гексли)
В первой главе своего труда Дарвин приводит три группы фактов, которые он считал доказательством происхождения человека из некоей низшей формы. Оговоримся сразу – факты эти были выявлены другими исследователями, Дарвин лишь обобщает и анализирует их.
К первой группе относятся гомологичные (то есть сходные) образования у человека и низших животных и огромное число черт сходства между человеком и низшими животными. Это сходство распространяется не только на общий тип строения тела, но и на множество деталей анатомического, физиологического и биологического характера.
Другая группа фактов относится к зародышевому развитию. Дарвин указывает, что зародыш человека особенно сходен с зародышем обезьяны. Кроме того, он отмечает, что человеческий зародыш во многих отношениях сходен с формами некоторых взрослых животных.
Рис. 35. Сходство зародышей на ранних стадиях развития
Третья группа фактов касается рудиментарных органов. Ей Дарвин уделил гораздо больше внимания, чем первым двум группам вместе взятым. И это не случайно.
Дело в том, что и гомология органов, и сходство зародышевого развития использовались не только сторонниками, но и противниками эволюционного подхода. Противники использовали их в качестве неких «доказательств» единого разумного плана, который якобы был избран божественной волей при создании животных. Таковы были, например, идеи Луи Агассица, который считал проявлением этого разумного плана также и смену палеонтологических форм. Агассиц рассматривал иерархию ныне живущих существ, развитие и смену фаун в истории земли как некую «триаду», отражающую замысел Творца, который таким образом якобы осуществил идею совершенствования.
По мнению Дарвина, рудиментарные органы утратили свое основное значение именно в ходе эволюционного развития, оставшись у человека в качестве бесполезных «излишков». А соответственно, являлись и свидетельством эволюции. Хотя, на мой взгляд, при желании и их можно было бы интерпретировать в качестве «деталей единого плана».
Замечу здесь, что я лично придерживаюсь эволюционных взглядов и склонен рассматривать упомянутые три группы фактов в качестве свидетельств эволюционного процесса. Однако, вставая на позиции беспристрастного стороннего наблюдателя, не могу не признать, что это – лишь свидетельства, но ни в коем случае не доказательства эволюции (как это часто преподносится). Причем свидетельства, которые можно интерпретировать и в качестве проявлений того самого «разумного плана»…
Рис. 36. Рудиментарные органы у человека
Вторая глава посвящена изложению представлений Дарвина о том, каким образом осуществилось развитие человека из некоторой низшей формы.
Начинает он с приведения фактов, указывающих на то, что ныне живущий человек подвержен множеству изменений и что эта изменчивость, охватывающая все его органы, во многих случаях закрепляется наследственностью. В качестве причин изменчивости у человека Дарвин рассматривает прямое действие условий жизни, влияние усиленного упражнения или неупражнения органов и частей тела. При этом Дарвин приходит к выводу, что причины изменчивости одинаковы у человека и у животных, причем сходные признаки обнаруживают у них аналогичные изменения.
Затем, отдавая дань идеям Мальтуса, Дарвин приводит различные соображения о быстроте размножения у ныне живущего человека и у его «получеловеческих прародителей». Напомним, что заключение Мальтуса о некоей геометрической прогрессии в росте численности популяций, принятое Дарвиным в качестве одной из причин естественного отбора, не прошла проверку временем и эмпирическими данными.
Далее Дарвин рассматривает вопрос о роли естественного отбора в процессе происхождения человека. Значительная часть этого раздела представляет собой попытку опровержению взглядов Уоллеса, который считал невозможным объяснить с помощью теории естественного отбора возникновение и развитие важнейших физических и психических свойств и особенностей человека.
Уоллес полагал, что ни вертикальное положение тела, ни стопа опорного типа, ни большой и сложный по устройству головной мозг, ни органы речи, ни обнаженная от волос кожа не могли появиться в результате естественного отбора, поскольку либо не приносили никакой пользы первобытному человеку (как, например, большой мозг и органы речи) либо причиняли прямой вред (как утрата хватательной функции стопы и потеря волосяного покрова на теле). На основании этого Уоллес приходит к заключению, что развитием человека руководило некое высшее «разумное существо», которое направляло это развитие к специальной цели также, как человек руководит развитием животных и растительных форм в ходе искусственного отбора.
Рис. 37. Имеет ли преимущества ходьба на двух ногах?
Дарвин же придерживается позиции, что для нашего предка было выгодно перейти к ходьбе на двух ногах, освобождая при этом руки, поскольку соответствующие прямохождению особенности физического строения обеспечивали человеку возможность изготовления орудий, добывания огня, тренировки меткости бросания в цель копий и камней. Развитие размеров и способностей мозга и речи также давало людям определенные преимущества.
По мере того как прародители человека принимали все более и более вертикальное положение, постепенно изменялась форма не только его стопы, но и других частей его тела – расширялся таз, позвоночник приобретал характерные для человека изгибы, голова принимала другое положение (по сравнению с животными). Свободное употребление рук и способность использовать камни и дубину в битвах с врагами вели к уменьшению мощности челюстей и зубов, которые теперь служили главным образом для жевания. Уменьшение челюстей и зубов вело к ослаблению жевательных мышц, что в свою очередь вызывало уменьшение гребней на черепе. Увеличение мозга в свою очередь оказывало дополнительное влияние на форму черепа и придавало ей черты, характерные для человека. Физическая же слабость человека с избытком возмещалась его умственными способностями и общественными наклонностями. Все эти изменения, по мнению Дарвина, происходили в результате борьбы за существование и естественного отбора, причем естественному отбору способствовало усиленное упражнение различных частей тела.
Отметим, что споры об эволюционной выгоде – а следовательно и возможности появления в ходе эволюции – тех или иных упомянутых отличий человека от животных продолжаются до сих пор. Так, скажем, переход к прямохождению, по всей логике естественного отбора, из-за соответствующего изменения положения костей таза, приводящего к сужению родового прохода, должен был привести не к увеличению размеров черепа (с головного мозга), а к их уменьшению. Реально же наблюдаемое увеличение головного мозга у предков человека обеспечивалось за счет дополнительных изменений – подвижности тазовых костей при родах и рождение ребенка с несформированным черепом. Причем эти дополнительные изменения должны были включиться не по одиночке в результате случайных вариаций, а одновременно и скоординировано с изменением положения тела. Каким образом включились эти дополнительные механизмы вместо прямого воздействия, приводящего к уменьшению размеров головного мозга, из теории естественного отбора совершенно не ясно. Аргументы Дарвина тут бессильны…
Любопытна своеобразная позиция Дарвина по вопросу исчезновения у человека волосяного покрова. Он отвергает предположение, что человек стал нагим вследствие воздействия солнца или благодаря тому, что отсутствие волос избавляло его от насекомых. Причину исчезновения волос на теле у человека Дарвин видел в действии полового отбора, считая что мужчины и женщины постепенно лишались волос вследствие предпочтения, которое оказывалось менее волосатым индивидам представителями другого пола.
Данные соображения Дарвина фактически не получили развития и ныне мало известны широкой публике. Спору нет – ныне предпочтение в обществе действительно отдается людям, не имеющим густой растительности на теле (хотя вкусы у всех разные), и женщины тратят немало усилий для поддержания абсолютной гладкости кожи на ногах. Но предположение, что данное предпочтение имеет историю длительностью в сотни тысяч, а то и миллионы лет (как того требует современный взгляд на происхождение человека), мягко говоря, очень сомнительно. Слабость же аргументов Дарвина подчеркивается, скажем, тем фактом, что как раз в интимной зоне у человека при достижении половозрелого возраста появляются волосы – и порой весьма густые…
Рис. 38. Гладкие ноги – мечта не только женщин
Третья глава книги «Происхождение человека и половой отбор» посвящена сопоставлению умственных способностей человека и животных. Основная идея Дарвина, представленная в этой главе, состоит в том, что никакого основного, глубокого, качественного различия относительно умственных способностей между человеком и высшими млекопитающими не существует. Дарвин стремится доказать, что у высших млекопитающих можно видеть проявление в зачаточной форме всех чувствований человека, любопытства, подражательности, внимания, памяти, воображения и даже таких способностей, по которым человека обычно противопоставляют животным – разума, способности к употреблению орудий и их усовершенствованию, речи, чувства красоты и тому подобного.
Современные исследования подтверждают эти выводы Дарвина, а способности, выявляемые у некоторых высших животных, порой просто поражают наше воображение. Так, скажем, при изучении жизни стада шимпанзе у них была обнаружена способность к даже такой деятельности, которую у людей мы назвали бы политикой. При этом обезьяны не только демонстрировали «политическое» поведение в текущей сиюминутной ситуации, но и могли действовать так, чтобы добиться роста своего влияния на сородичей в отдаленном будущем!..
Значительное место в третьей главе занимает вопрос о происхождении речи. Дарвин приходит к выводу о происхождении членораздельной речи из подражания и видоизменения различных естественных звуков, голосов других животных, а также и собственных инстинктивных криков человека. Отличие в этом отношении человека от животных, по Дарвину, состоит только в том, что человек обладает бесконечно большей способностью ассоциировать в своем уме самые разнообразные звуки и представления. Этим он обязан, конечно, высокому развитию своих умственных способностей.
Рис. 39. В стаде шимпанзе есть своя иерархия
Четвертая глава посвящена общественным наклонностям человека и его нравственным чувствам. Главный вывод Дарвина заключается в том, что первое основание нравственного склада человека – в его общественных инстинктах. Огромное влияние этих общественных инстинктов у человека, их способность победить чувство голода или самосохранения объясняются тем, что общественные инстинкты гораздо более постоянны, чем все другие и, кроме того, поощряются обществом.
И как показали более поздние исследования, зачатки нравственного поведения закладываются в животном мире еще задолго до появления человека.
«В многочисленных сообществах животных действуют законы, которые мы с полным правом можем назвать зачатками нравственности: в стаде животные, как правило не причиняют друг другу вреда, наоборот, часто помогают собратьям – вместе защищаются, вместе добывают пищу, в их группах царит строгий порядок, сложная иерархия. Следовательно, основные нравственные законы инстинктивны! Никого не удивляет присущий каждому животному инстинкт индивидуального самосохранения, никого не удивляет и инстинкт продолжения рода – всем понятно, что они изначально присущи всему живому. Но инстинктивную нравственность – стремление не причинять друг другу вреда, следует назвать инстинктом коллективного самосохранения – без такого инстинкта стадные животные просто погибли бы. Можно предположить, что инстинкт коллективного самосохранения, запрещающий убивать сородичей, заставляющий подражать старшим, человек унаследовал в полной мере от своих животных предков» (М.Чулаки, «Вечное беспокойство духа»).
Рис. 40. Слонам тоже не чужды нравственные чувства
В пятой главе Дарвин анализирует вопрос о том, каким образом происходило развитие умственных и нравственных способностей в первобытные времена и у цивилизованных народов. По его мнению, эти способности имели исключительно высокое значение для первобытного человека и его обезьяноподобных прародителей, и вследствие этого Дарвин считал необходимым допустить, что они совершенствовались и развивались под влиянием естественного отбора.
Дарвин выдвинул предположение, что люди приобретают привычку помогать ближним прежде всего из себялюбивых побуждений, рассчитывая получить помощь в свою очередь, а привычка делать добро в течение нескольких поколений могла стать наследственной, равно как и порожденное этой привычкой чувство симпатии. Еще более сильным побуждением к развитию нравственности, по мнению Дарвина, было одобрение или порицание со стороны себе подобных. Но и этот общественный инстинкт был приобретен путем естественного отбора. Наконец, если нравственное чувство на высоком уровне его развития давало очень малые преимущества его обладателю по сравнению с другими членами коллектива, то, как утверждает Дарвин, весь коллектив в целом приобретал огромные преимущества перед другими коллективами вследствие того, что он обладал большим числом нравственных людей в своей среде.
Однако в той части, которая посвящена влиянию естественного отбора на цивилизованные народы, Дарвин сам вынужден был заявить, что теория естественного отбора бессильна объяснить, например, явления подъема и упадка культуры.
Рис. 41. Взлет и падение культуры естественный отбор не объясняет
Глава шестая посвящена как раз тому, что так долго ждала широкая публика от Дарвина, – вопросу о родословной человека, а также о месте и времени его происхождения.
Согласно Дарвину, с генеалогической точки зрения человек составляет лишь особое семейство, а может быть даже только подсемейство. На основании большого числа сходных черт строения у человека и антропоморфных обезьян он приходит к выводу, что «нашим прародителем был какой-нибудь древний член человекообразной подгруппы». При этом Дарвин делает очень важное предостережение, указывая, что не следует предполагать, что древний родоначальник всего обезьяньего рода, не исключая и человека, был тождествен или даже только близко сходен с какой-либо из существующих ныне обезьян.
Дарвин не считает возможным точно определить тот период, когда от родословного древа приматов отделилась человеческая ветвь. Он предполагает, что это отделение могло произойти в эоцене, который начался 56 миллионов лет назад, а закончился примерно за 34 миллиона лет до настоящего времени.
Что касается места происхождения человека, то Дарвин прежде всего исключает оба американских континента, Австралию и океанические острова, и ограничивает прародину человека Старым Светом. При этом он выделяет Африку, как область, где, по всей вероятности, обитали предки гориллы и шимпанзе.
«…а так как эти два вида – самые близкие родичи человека, то предположение, что наши древние родоначальники жили на африканском, а не на другом каком-либо материке, становится еще более вероятным» (Ч.Дарвин, «Происхождение человека и половой отбор»).
Таким образом, современные исследования самого разного профиля, утверждающие происхождение человека именно на африканском континенте, восходят в этом к предположению Дарвина, который, правда, вынужден был сделать оговорку, что находка человекообразной обезьяны (дриопитека) в миоценовых слоях Европы не позволяет считать вопрос об африканской прародине человека окончательно решенным.
В пользу же африканской версии Дарвин приводит предположение, что утрата волосяного покрова совершалась в жарком климате. О жарком климате прародины человека свидетельствует, по его мнению, и то, что наш предок питался прежде всего растительными плодами (если основываться на аналогии с человекообразными обезьянами).
Заметим попутно, что аргументы, приводимые Дарвиным в подкрепление версии африканской прародины, весьма и весьма слабоваты…
Восстанавливая низшие ступени в генеалогии человека, Дарвин намечает следующий нисходящий ряд наших предков – низшие узконосые обезьяны, лемуровые, древние предки живородящих млекопитающих, древние сумчатые, древние однопроходные, земноводные, рыбы, подобные чешуйчатнику, существа, сходные с ланцетником, морские животные, сходные с личинками живущих ныне асцидий.
Главу Дарвин заканчивает опытом восстановления облика и строения нашего предка на основании материалов по рудиментарным органам.
Рис. 42. Дриопитек (реконструкция)
В седьмой главе Дарвин рассматривает ряд вопросов, относящихся к человеческим расам. Подробно взвесив многочисленные факты и соображения, которые можно привести в пользу признания человеческих рас за отдельные виды, Дарвин разбирает затем аргументы в пользу противоположной точки зрения. В конечном итоге он приходит к заключению, что «...маловажно решение вопроса, следует ли смотреть на так называемые человеческие расы как на расы, виды или подвиды, хотя последнее название кажется более верным». То, на чем настаивает Дарвин, – это происхождение всех человеческих рас от предков, принадлежавших к одному виду, то есть от одного общего корня. В этом единстве происхождения человеческих рас Дарвина убеждает огромное сходство между различными расами.
Рассматривая вопрос о причинах возникновения рас, Дарвин приходит к выводу, что наиболее характерные особенности рас человека нельзя объяснить прямым влиянием различных условий жизни. Некоторую, хотя и незначительную роль в процессе расообразования Дарвин готов уделить уменьшенному или усиленному упражнению органов, а также соотносительной изменчивости. Что касается естественного отбора, то Дарвин не считает возможным придавать ему в этом случае большое значение, так как «ни одно из внешних различий между человеческими расами не приносит им прямой или особой пользы». Об отсутствии приспособительного, полезного значения расовых признаков свидетельствует, по его мнению, их большая изменчивость.
Признавая невозможность объяснения происхождения разных рас естественным отбором, Дарвин возводит на роль главного движущего фактора в этом процессе половой отбор. Хотя при этом он вынужден был сделать оговорку, что не считает это положение строго доказанным и что не все различия между расами можно объяснить с помощью этого принципа.
Справедливости ради отметим, что современная наука недалеко ушла от Дарвина – происхождение рас не объяснено до сих пор. Пока никому так и не удается построить хоть сколь-нибудь внятную теорию, что в частности тормозится и негативным отношением в современном обществе вообще к постановке вопроса об отличиях рас друг от друга…
Рис. 43. Происхождение рас человека – нерешенный вопрос
Для обоснования возведения принципа полового отбора в статус главной движущей силы процесса формирования человека Дарвин приводит обширный фактический материал, почерпнутый им из зоологии. Рассмотрение этого вопроса и анализ вторичных половых признаков в низших классах животного мира, затем у насекомых, рыб, у земноводных, пресмыкающихся, млекопитающих, включая обезьян, занимает у Дарвина львиную долю всей его книги – с восьмой по восемнадцатую главу включительно. Только в девятнадцатой главе Дарвин снова возвращается к человеку и подвергает подробному разбору в этой и двадцатой главах вторичные половые признаки человека и процесс их образования.
Глава двадцать первая представляет собой общий обзор и заключение всей книги.
Таково вкратце содержание труда «Происхождение человека и половой отбор», который считается в дарвинизме основополагающей работой по данному вопросу…
- Авторы: Дарвин Ч.
- Издательство: Академия наук СССР
- Год издания: 1953
- Аннотация: На страницах этого пособия представлены сведения о работах выдающегося естествоиспытателя. В книге представлены сведения о проблемах происхождения человека. Книга является неотъемлемой частью цикла фундаментальных трудов по этой теме "Происхождение видов" - "Изменения домашних животных и культурных растений" - "Происхождение человека и половой отбор". Представляем вниманию широкой аудитории одну из последних знаменитых монографий Дарвина под азванием "Выражение эмоций у человека и животных". книга представляет собой один из наиболее важных трудов. Труд должен был быть включен в монографию "Происхождение человека». В работе описаны вопросы по трем позднейшим статьям Дарвина относительно целевого отбора, а также психического развития ребенка.
- Ключевые слова: Происхождение человека Половой отбор Развитие человека Эмоции
- Печатный вариант: нет
- Полный текст: прочитать книгу
- Избранное: {readinglist}
От редакции.
Маркс, Энгельс, Ленин,Сталин о Происхождении человека
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА И ПОЛОВОЙ ОТБОР
Я. Я. Рогииский. — Чарлз Дарвин и проблема происхождения человека
А. Д. Некрасов. — Очерк истории проблемы полового отбора от Дарвина до наших дней
Ч. Дарвин. Происхождение человека и половой
ОТБОРПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА И ПОЛОВОЙ ОТБОР. Перевод со второго английского издания (1874)
Предисловие ко второму изданию
Список главных добавлений и исправлений к изданию 1874 г.
Введение
Часть I. ПРОИСХОЖДЕНИЕ, ИЛИ РОДОСЛОВНАЯ, ЧЕЛОВЕКА
I. Доказательство происхождения человека от какой-то низшей формы
II. О способе развития человека из какой-то низшей формы
III. Сравнение умственных способностей человека и низших животных
IV. Сравнение умственных способностей человека и низших животных (продолжение)
V. О развитии умственных и нравственных способностей в первобытные и цивилизованные времена
VI. О сродстве, и генеалогии человека
VII.О человеческих расах
Проф. ГЕКСЛИ. — ЗАМЕТКА О СХОДСТВАХ И РАЗЛИЧИЯХ В СТРОЕНИИ И РАЗВИТИИ МОЗГА У ЧЕЛОВЕКА И ОБЕЗЬЯН
Часть II. ПОЛОВОЙ ОТБОР
VIII. Принципы полового отбора
IX. Вторичные половые признаки в низших классах животного царства
X. Вторичные половые признаки насекомых
XI. Насекомые (продолжение).— Отряд Lepidoptera(бабочки дневные и ночные)
XII.Вторичные половые признаки рыб, земноводных и пресмыкающихся
XIII. Вторичные половые признаки птиц
XIV. Птицы {продолжение)
X V . Птицы (продолжение)
XVI. Птицы (окончание)
XVII. Вторичные половые признаки млекопитающих
XVIII. Вторичные половые признаки млекопитающих (продолжение)
Часть III. ПОЛОВОЙ ОТБОР ПО ОТНОШЕНИЮ К ЧЕЛОВЕКУ И ЗАКЛЮЧЕНИЕ
XIX. Вторичные половые признаки человека
X X . Вторичные половые признаки человека (продолжение)
XXI. Общий обзор и заключение
ВЫРАЖЕНИЕ ЭМОЦИЙ
С. Г. Геллерштейн. — Историческое значение труда Ч. Дарвина о выражении эмоций у человека и животных
Ч. ДАРВИН.- ВЫРАЖЕНИЕ ЭМОЦИИ У ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ выражение ЭМОЦИЙ У человека и ЖИВОТНЫХ. Перевод со второго английского издания (1889)
Ф. Дарвин.— Предисловие ко второму изданию (1889)
Список рисунков
Введение
I. Общие принципывыражения
II. Общие принципывыражения (продолжение)
III. Общие принципывыражения (окончание)
IV. Способы выражения у животных
V. Специальные выражения у животных
VI. Специальные выражения у человека: страдание и плач
VII.Упадок духа, тревога, горе, уныние и отчаяние
VIII. Радость, приподнятое настроение, любовь, нежные чувства, благоговение
IX. Раздумье, размышление, дурное настроение, угрюмость, решимость.
X. Ненависть и гнев
XI. Пренебрежение, презрение, отвращение, чувство виновности, гордость и пр., беспомощность, терпение, утверждение и отрицание
XII.Удивление, изумление, страх, ужас
XIII. Повышенное внимание к себе, стыд, застенчивость, скромность,
покраснение
XIV. Заключительные замечания и итоги
Ч. ДАРВИН. — СТАТЬИ И ЗАМЕТКИ (1876—1882)
Половой отбор у обезьян (1876). Перевод М. А. Мензбира
Окраска полов у некоторых бабочек (1880). Перевод И. М. Полякова
Об изменении одной расы сирийских уличных собак путем полового отбора (предварительная заметка) (1882). Перевод И. М. Полякова.
Биографический очерк одного ребенка (1877). Перевод под ред. С. Г. Геллерштейна
ПРИМЕЧАНИЯ И РАЗНОЧТЕНИЯ
Я. Я. Рогинский. Примечания к I части (главы I—VII) работы
А. Д. Некрасов. Примечания ко II части (главы VIII—XVIII) работы
Ч. Дарвина «Происхождение человека и половой отбор»
Я. Я. Рогинский. Примечания к III части (главы XIX — XXI) работы
Ч. Дарвина «Происхождение человека и половой отбор»
И. М. Поляков. Важнейшие разночтения между 1-м (1871) и 2-м (1874) изданиями сочинения Ч. Дарвина «Происхождение человека и половой отбор»
С. Г. Геллерштейн. Примечания к работе Ч. Дарвина «Выражение эмоций у человека и животных»
И.М. Поляков. Примечания к статьям Ч. Дарвина о половом отборе
С. Г. Геллерштейн. Примечания к статье Ч. Дарвина «Биографический очерк одного ребенка»
Перечень иллюстраций
