Мир средневекового человека был непредсказуем и опасен. Посевы могли быть в любой момент уничтожены насекомыми-вредителями, а запасы в амбарах - съедены мышами. Оставленная без присмотра свинья могла съесть крестьянского ребёнка. Корова могла убить рогами или ударом копыта, лошадь - сбросить или лягнуть хозяина.
Возникающее из-за таких происшествий ощущение враждебности и хаотичности мира могли посеять сомнения самого кощунственного свойства: «Не имеют ли зло и разрушение равную, а то и большую силу, чем божественный закон?» Божественный порядок должен был побеждать всегда, и на земле его должен был представлять закон и суд - светский и церковный. Поэтому неудивительно, что со Средних веков и до XVIII века были чрезвычайно распространены судебные процессы над животными.
С адвокатом и эшафотом
В одной только Франции за период с XII по XVIII век историкам известны не менее 92 таких процессов, и это только те, которые были запротоколированы и упоминания о которых дошли до наших дней. Они не были просто показательной местью: дела велись в строгом соответствии с юридическими нормами, точно так же, как если бы на скамье подсудимых сидел человек. Проводилось следствие, опрашивались свидетели, обвиняемому за общественный счёт предоставлялся адвокат, соблюдались все предписанные законом процедуры. В некоторых случаях животное могли пытать, но на тех же основаниях, что и подозреваемого человека.
Из сохранившихся бухгалтерских документов видно, что суммы, выделявшиеся на содержание четвероногих подследственных, соответствуют нормативам, предусмотренным для людей. При необходимости приглашались эксперты, а если выносился смертный приговор, оплачивались работы по подготовке к казни и услуги профессионального палача по человеческому тарифу. Расходы могли быть весьма внушительны, особенно если приходилось сооружать эшафот для огромного быка.
Суммы, выделявшиеся на содержание четвероногих подследственных, соответствуют нормативам, предусмотренным для людей.
Иногда здравый смысл и прагматичность судьи были сильнее буквы закона, и тогда смертная казнь заменялась продажей животного на скотобойню. Полученные от продажи деньги шли в пользу семьи пострадавшего и на нужды бедных, но голова животного должна была быть выставлена в общественном месте в назидание потенциальным преступникам.
Смертная казнь была не единственным видом наказания, применявшегося к животным - за лёгкое преступление суд мог посадить преступника в тюрьму. Так, в Австрии покусавшую государственного чиновника собаку приговорили к году заключения.
Однако, не следует делать вывод, что животные считались равными человеку. Животных, не нарушающих общественное спокойствие, с лёгкостью забивали на мясо, а крыс или насекомых-вредителей убивали без всяких юридических процедур. Суд был скорее обрядом, психотерапевтическим актом по восстановлению веры в порядок.
Разврат и чревоугодие
В 1386 году в городе Фалез в Нормандии свинья зашла в незапертую хижину и убила оставленного без присмотра младенца, обглодав ему лицо и руку. Подозреваемую задержали. Суд исследовал обстоятельства преступления и опросил свидетелей. Назначенному адвокату не удалось ни опровергнуть её причастность, ни найти смягчающие обстоятельства - свинья не волк, которому необходимо убивать для пропитания. Вина свиньи была доказана, по принципу «око за око» ей отрубили часть рыла и переднюю лапу, после чего одели в человеческую одежду и маску и повесили на рыночной площади на обозрение толпы.
В 1457 в Савиньи слушалось дело об убийстве пятилетнего Жана Мартена. В качестве обвиняемых выступили свиноматка и её шестеро молочных поросят. Свинью суд счёл виновной - ее казнили, повесив за задние ноги на кривом дереве. Поросят, хотя на них и были найдены следы крови, оправдали за недостаточностью улик. Тем не менее «в связи с их малолетством и разлагающим влиянием матери» судья посчитал, что им необходим особый надзор. Поскольку хозяин поросят не рискнул гарантировать их поведение в будущем, визжащие и хрюкающие «дети из неблагополучной семьи» были переданы под опеку местного женского монастыря.
Такие случаи не были редкостью: во Франции известны около 20 приговоров по отношению к свиньям-людоедам. Также было немало убийств, совершенных коровами, быками, лошадьми и другими животными.
«Безнравственное поведение» также считалось тяжким уголовным преступлением. В 1750 году во Франции перед судом по обвинению в содомии предстал некий Жак Феррон и его ослица. Обвиняемые были пойманы с поличным, и обоих ждала верная смерть. Защита заявила, что животное принимало участие в развлечениях хозяина помимо воли и является жертвой насилия, а не соучастницей преступления. Решающую роль сыграли показания местного приходского священника, заявившего, что он знает ослицу уже четыре года, и она всегда показывала себя образцом христианской добродетели, кротости и послушания. Ослица была оправдана, Феррон повешен.
Служители сатаны
Было бы странно, если бы во времена охоты на ведьм обвинения в колдовстве не выдвигались и против животных. Самым известным из таких процессов следует считать дело базельского петуха, который в 1474 году якобы снёс яйцо. Происшествию нашлась масса свидетелей, и петуха стали судить. Обвинитель требовал смертного приговора, поскольку птица явно вступила в связь с дьяволом, а яйцо было снесено либо для изготовления ведьмовских снадобий, либо, что гораздо хуже, для выведения из него ужасного чудовища василиска.
Как правило, на процессы о колдовстве и ереси адвокаты не назначались, но пернатому «чернокнижнику» всё-таки был предоставлен защитник. Он не стал ни опровергать утверждения о том, что яйцо петуха имеет дьявольскую природу, ни доказывать, что яйцо могло быть снесено не подсудимым. Вместо этого он строил линию защиты на том, что откладывание яйца - действие непроизвольное, и происходило помимо его воли и желания, а потому и выносить ему приговор как колдуну, сознательно идущему на преступление против бога, было бы несправедливо. Обвинитель парировал отсылкой к Евангелию: гадаринские свиньи также действовали не по своей воле, когда в них входили бесы, но если сам Иисус допустил их смерть с тем, чтобы изгнать бесов из мира, то несправедливым это быть не может.
Суд вынес обвинительный приговор, и птицу сожгли на костре. Учёные продолжают гадать, что произошло в Базеле в 1474 году. Биологи утверждают, что в результате инфекции или травмы яичников курица может приобрести вторичные половые признаки и внешнее сходство с петухом, при этом сохраняя способность нести яйца. Представители гуманитарных наук по большей части считают, что случай демонстрирует причуды человеческого сознания, склонного воспринимать самые неправдоподобные объяснения как вероятные, если они вписываются в традицию.
Город Салем в Новой Англии, прославившийся одним из самых масштабных процессов о ведьмовстве в истории, не упустил из виду четвероногих соучастников: там были казнены две собаки. Одна из них обвинялась в том, что, будучи одержима дьяволом, выступала для невидимой ведьмы или беса транспортным средством. Другая собака будто бы и сама была вполне состоявшейся и самодостаточной ведьмой - во всяком случае, следствие утверждало, что она наводила порчу на прохожих одним только взглядом.
Петуху и собакам, как и многим другим животным, казнённым по обвинению в колдовстве, хотя бы предоставлялся шанс на оправдание. Кошек убивали массово, без суда и следствия, просто за принадлежность к виду, ассоциирующемуся с дьявольскими силами.
Люди против вредителей
Помимо уголовных дел против животных, в Средневековье и раннем Новом времени были чрезвычайно распространены гражданские тяжбы в формате «человеческая община против колонии вредителей». Городские и сельские общины подавали иски к червям, гусеницам, жукам, «шпанским мушкам», саранче, змеям, мышам, кротам, пиявкам и даже угрям.
Cуд (как правило, церковный) исходил из того, что представители фауны также являются божьими творениями, и создатель дал землю на пропитание в том числе и им. Тем не менее, это не даёт им права уничтожать плоды человеческих трудов, и посему следует выделять вредителям земли, пригодные для пропитания, но отдалённые от посевов. Если ответчики не исполняли решение суда, они могли быть преданы отлучению от церкви и проклятию. Адвокаты постоянно обращали внимание на то, что анафема не может применяться к тем, кто ни разу не был допущен к причастию и даже не обладает бессмертной душой, но эти доводы редко бывали услышаны.
Так или иначе, после заключения договора или проклятия бедствия часто прекращались: гусеницы превращались в бабочек, саранча перелетала на новое место. В случаях, когда ни справедливый договор, ни церковное проклятие не действовало, ответственность перекладывалась на самих крестьян - если ни закон, ни бог не помогли, то это означает, что они сами плохо платят церковную десятину.
Городские и сельские общины подавали иски к червям, гусеницам, жукам, «шпанским мушкам», саранче, змеям, мышам, кротам, пиявкам и даже угрям.
С 1445 по 1487 год проходил процесс по иску общины Сен-Жюльена к жукам-вредителям «вишнёвые слоники» (Rhynchites auratus). Суд хотел предписать жукам переселиться на специально выделенные необрабатываемые земли. Адвокат возражал против такого решения, поскольку оно ограничивало естественные права его клиентов, данные им богом. Такой довод судом принят не был, однако общине пришлось за свой счёт приглашать независимых экспертов, которые обследовали бы предлагаемый участок и установили его пригодность для проживания жуков. В итоге суд постановил, что насекомым предоставляется в полное владение территория выработанного карьера, где ранее добывалась охра, на который они и обязаны были переселиться.
Жуки, однако, исполнять решение суда не торопились. Вскоре адвокат опротестовал решение суда по вновь открывшимся обстоятельствам: хотя добыча охры в этом месте уже не велась, у многих местных жителей по-прежнему оставалось право прохода по территории бывшего карьера, отозвать которое было бы проблематично. В то же время переселить жуков туда, где для них будет велик риск погибнуть под ногами прохожих или колёсами телег, было бы неправомерно. Процесс с перерывами продолжался более сорока лет, и до нас не дошло сведений, чем он закончился.
Суд постановил, что насекомым предоставляется в полное владение территория выработанного карьера, на который они и обязаны были переселиться.
В 1508 году в городе Отён в Бургундии прошёл процесс по иску общины к крысам, уничтожившим посевы ячменя. Грызунам крупно повезло: их адвокатом был назначен Варфоломей Шассенэ, в будущем один из наиболее известных юристов своего времени. На первое судебное заседание представители ответчика не явились, и адвокат заявил, что повестка не была донесена до них должным образом.
Тогда вызов в суд в отношении «мерзких животных сероватого цвета, проживающих в норах» пришлось зачитывать в церквях по всему епископству - уж воскресную службу любая добропорядочная крыса должна была посещать. На втором заседании грызуны также отсутствовали, и Шассенэ затребовал отсрочки, поскольку его клиенты рассредоточены по большой территории, и им, в особенности пожилым или беременным, требуется большой срок на сборы и дорогу. Разбирательство снова было перенесено.
В третий раз ответчики снова проигнорировали слушание, но их адвокат уже успел придумать способ защитить их. В соответствии с нормами действовавшего права ответчик должен был иметь возможность явиться в суд без риска для собственной жизни и здоровья. Повестка тем самым становилась охранной грамотой. Крысы, по заверениям Шассенэ, были готовы отстаивать свои законные интересы в установленном порядке, но испытывали опасения по поводу того, что по пути они подвергнутся нападению кошек, которым также известно место и время заседания.
Таким образом, жители города и окрестных деревень обязаны были под собственную ответственность гарантировать неприкосновенность крыс, идущих на суд, а в случае, если нападения всё-таки будут зафиксированы, владелец кошки должен будет выплатить крупный денежный штраф. Суд подтвердил позицию Шассенэ, однако жители Отёна отказались брать на себя чреватые серьёзными убытками обязательства, и дело было закрыто.
Прости, Топси
Со второй половины XVIII века судебные процессы над животными становятся большой редкостью. Однако отношение к «провинившимся» животным лучше не стало.
В начале XX века в США прошли как минимум две казни цирковых слоних за убийство людей. Первую слониху звали Топси, и ей приписывалось убийство трёх человек, включая жестокого дрессировщика, пытавшегося заставить её съесть зажжённую сигарету. Первоначально её планировалось повесить, но вмешалось Американское общество по предотвращению жестокого обращения с животными. Тогда способ убийства заменили на казнь электричеством, и компания Эдисона воспользовалась случаем, чтобы продемонстрировать своё технологическое преимущество перед конкурентами и мощь переменного тока.
Топси была казнена 4 января 1903 в Нью-Йорке, на Кони-Айленде: на неё надели специально разработанные медные башмаки с электродами и через них пропустили ток напряжением в 6 600 Вольт. На диковинную казнь собралось посмотреть 15 тысяч человек. Сто лет спустя жители Нью-Йорка изменят своё отношение к Топси и её участи, и ей будет установлен памятник.
Другая слониха по кличке Мэри работала в цирке в городе Эрвин штата Теннесси. Когда неквалифицированный работник проткнул ей ухо крюком, чтобы вытащить на арену, она пришла в ярость и затоптала его. Достоверно известно только об этом погибшем, но некоторые источники сообщают, что при попытке её изолировать пострадало до восьми человек. На следующий день, 13 сентября 1916 года, её повесили на подъёмном кране. При первой попытке цепь, выступавшая вместо верёвки, оборвалась. Мэри упала и сломала бедро, но её тут же повесили снова, на этот раз успешно.
При первой попытке цепь оборвалась. Мэри упала и сломала бедро, но её тут же повесили снова, на этот раз успешно.
Обе слонихи были казнены без суда, без предоставления защиты и шанса на оправдание. В сущности, это были не казни, а убийства по произволу владельцев, совершённые для успокоения посетителей цирков и на потеху толпе.
В настоящее время, если животное причиняет вред людям или их имуществу, ответственность несёт его хозяин. Тем не менее участь животных не стала легче. Они по-прежнему могут быть изъяты у хозяина и усыплены по решению суда, но уже не в качестве осуждённого, а как орудие преступления или источник повышенной опасности.
Подписывайтесь и читайте наши лучшие публикации в Яндекс.Дзен . Смотрите красивые фотографии со всех уголков планеты на нашей странице в Instagram .
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
История человечества хранит множество эпизодов, которые сейчас могут показаться как минимум странными. И если бесконечные войны и междоусобицы не вызывают никаких вопросов (в этом плане мы не исправились за последние несколько сотен лет), то практически одновременно с инквизицией и постоянными сражениями происходило еще одно явление, которое в современных реалиях шокирует абсурдностью. В условиях 21 века оно может вызвать осуждение у всех - начиная от обычных граждан и заканчивая зоозащитниками и радикальными экоактивистами. Это - судебные процессы над животными. Рассказываем о том, почему в них был определенный смысл
Мысль о том, что можно судить, допустим, улиток, саранчу или осла, может вызвать вопрос об адекватности ее автора. Но на самом деле у этой идеи есть весьма серьезный и даже сакральный смысл.
Начнем с того, что в Средние века не существовало более влиятельной и значимой социальной силы, чем церковь. Ее роль и интересы можно увидеть практически в каждом сколько-нибудь значимом событии, а уж культура и повседневность без нее не обходились в принципе. И как раз в религии кроется загадка судов над животными.
Идеей того, что все существующее на планете создано богом, никого не удивить. С этой позиции и человек, и животные, находятся практически в равных правах - у них один сакральный создатель, у них одни условия существования.
Одновременно с этим, человек живет внутри общества и активно преобразует окружающий мир - животные этого не делают. В связи с этим человека можно поставить на более высокую позицию по отношению к животным - он все-таки разумен. А еще он ближе к богу - просто потому, что создан «по образу и подобию».
Поэтому человек, находясь по отношению к животным на более высокой позиции, все же имеет с ними абсолютно равные права - и должен выполнять по отношению к ним «учительскую» роль. И нарушение со стороны животных и последующий суд - лучший способ опробовать эту роль. Как мы увидим, несмотря на всю близость современному суду, процессы над животными в большей степени имели постановочно-театральный характер - в конце концов, а как еще судить животное?
Поводы для «повестки»
Что могло стать поводом для суда? Здесь ситуация вполне человечная - в первую очередь и чаще всего животные обвинялись в убийстве или причинении тяжких телесных повреждений. Для средневекового аграрного общества это было совсем не редкостью.
Лошадь могла внезапно ускориться, а всадник - погибнуть, упав с нее. Разъяренный бык мог затоптать человека. Нападение медведя или волка - так вообще обыденность. Даже ленивые и меланхоличные свиньи могли подвергаться судебному преследованию, и подводила их неразборчивость в пище.
Например, в середине 17 века во Франции свинью судили за то, что она съела младенца. Впрочем, в данном случае стоило бы скорее разобраться с поведением матери - в условиях современной правовой системы ее наверняка объявили бы в неисполнении родительских обязанностей. Суть драмы проста: женщина выполняла какую-то работу в хлеву, и принесла с собой новорожденного младенца (некому было больше за ним следить). Вывалив еду для свиней, она ушла, оставив ребенка рядом со свиной кормушкой. Вернувшись обратно, она увидела довольно печальную сцену, потому что свинье-то, по большому счету, все равно, что есть, а ребенок никак не мог за себя постоять.
Справедливости ради, стоит заметить, что в этом случае суд признал свинью невиновной - да, конечно, она убила ребенка, но сделала это не по злому умыслу. Все списали на промысел божий - а значит, никто не виноват. Однако суд не всегда был благосклонен к животному - в другом случае, произошедшем в той же Франции и примерно в тот же временной промежуток, бык был приговорен к смертной казни через повешение за то, что проткнул человека рогами. В данном случае суд увидел злой умысел быка.
Средневековая педантичность
Мы немедленно можем спроецировать подобный судебный абсурд на современность, и вспомнить, что сейчас суд включает в себя целый ряд действий: расследование, допрос свидетелей и подозреваемого, действия адвокатов, в конце концов. К тому же, сам подсудимый в ходе суда не является статичной персоной - он активно участвует, выражает свою позицию. Как все это может применяться в условиях суда над животным?
Ведь животные лишены речи, а биологи добавят, что их действия в принципе не могут носить осмысленный характер - они руководствуются инстинктами, и все тут. Но нет. Не забываем, что речь идет о Средневековье. Здесь привычная для нас логика не очень действует.
Для животных назначались «помощник» и адвокат. Задача «помощника» состояла в том, чтобы от лица подсудимого рассказать действия животного и объяснить его логику. Закономерно, что все эти объяснения были выстроены исключительно с позиций человека, и к логике действий животного имели довольно посредственное отношение, но разве это важно?
Задача адвоката ничем не отличалась от современной - постараться максимально выгодно представить позицию своего подзащитного в глазах суда. Допрашивалось животное-преступник, допрашивались свидетели. Если животное молчало в ходе суда и не выражало никакой заинтересованности в происходящем - его могли обвинить в неуважении к суду или уклонению от следствия. Тогда к нему могли применяться пытки, и в таком случае крики животного под пытками могли быть расценены как признание вины. Также учитывались облегчающие и отягчающие обстоятельства. Все как у людей!
Но все выше сказанное относилось к «простым» ситуациям - связанным с конкретным сиюминутным действием. Иногда история становилась более сложной - здесь животные рассматривались как виновники глобального явления. Обычно обвиняемыми в таких процессах становились сразу целые группы животных - чаще всего насекомые или грызуны. А повод для обвинения - вред людям. Практически преступления перед человечеством!
Мышиные страсти
Наиболее показательны в этом плане два судебных процесса, происходивших в 16 веке в той же Франции: в Оверни и Страсбурге.
Однажды жизнь городка Овернь была нарушена тревожными событиями - окрестные поля стали опустошать мыши. Их было огромное количество, и они создавали серьезную угрозу сельскому хозяйству. Сначала были предприняты дежурные действия для таких ситуаций, а именно - молебен. «Богородица, мышей прогони!». Эти действия не привели к ожидаемому результату. Мыши продолжили вредительские действия. Тогда осталась только одна надежда - суд.
Но как судить сразу полчище мышей? Необходимо проявить смекалку.
Однажды утром в ближайшее поле отправилась целая делегация жителей города - во главе с мэром и епископом. Их задачей было найти на суд представителя мышей. Они поймали в поле наиболее крупную и жирную мышь, нарекли ее главной и предъявили требования - вывести подальше от города своих подчиненных, в противном случае ей будет предъявлено официальное обвинение.
Дальше последовало долгое и убедительное (по человеческим меркам) увещевание мышей. Стоит ли говорить, что за отведенный срок мыши не ушли - тогда жители города решили, что мыши решили пойти на открытый конфликт. Делегация вернулась в поле, повторила поиски мышиного короля, и пойманной жирной мыши было предъявлено уже официальное обвинение. Здесь же для нее был назначен помощник и адвокат, и мышь была передана им - для охраны и понимания логики ее действий. А дальше состоялся суд. Протоколы суда, как утверждается, достаточно хорошо сохранились, но они весьма заунывны - лучше сразу перейти к концу. Судебный вердикт. В этом процессе он был просто восхитителен.
Так как мыши - существа маленькие, суд заявил, что они не могут нести ответственность за свои действия в силу малолетства. Просто потому что маленькие. Вот подрастут - тогда смогут отвечать, а пока заслуживают снисхождения. Город решил, что, раз мыши малолетние, то им нужно помочь, и поэтому с мышами даже был заключен договор, по которому им было отдано облюбованное ими поле, а городские наделы были перенесены в другое место, куда мышам входить было запрещено.
Восхитительная и прекрасная история, полная гуманизма и сострадания.
Куда меньше повезло жителям Страсбурга. Их драма с мышами была практически идентична, но итог - совсем другой. Мышей приговорили к депортации - им был предоставлен срок на то, чтобы покинуть городские земли, в противном случае они будут переселены насильно. Через какое-то время мыши исчезли - и жители города обрадовались тому, что суд сработал не зря. Но совсем скоро грызуны вернулись - и тогда все повторилось снова. Итог этой драмы остался за кадром.
Особенно показательно, что подобные судебные эпопеи повторялись достаточно регулярно и вплоть до 19 века. Последнее упоминание о подобном процессе относится к 1866 году - тогда в Словении жители, не сумев прийти к судебному компромиссу с саранчой, приговорили ее к смерти - и отправились на поле истреблять насекомых.
Конечно, это кажется абсурдом. Использовать ресурсы судебной системы для решения абсолютно банального и злободневного вопроса сейчас кажется смесью из фарса и безумия. Но вместе с этим мы можем видеть в этом пример попыток достигнуть гармоничного развития человека и природы - и, возможно, современному человеку стоило бы поучиться подобному у предшественников. Лет пятьсот назад поиск гармонии с природой был пусть и абсурден, но куда более развит и искренен.
Собака должна сидеть в тюрьме - решил суд Пенсильвании и отправил пса Пепа за убийство кошки губернатора в тюрьму на пожизненное заключение. Вспомним, за что еще судили животных.
Процесс над петухом, который снес яйцо
В 1474 году в швейцарском городе Базель слушалось дело петуха, который обвинялся в связи с сатаной.
Петух снес яйцо. В то время считалось, что петушиные яйца используют ведьмы для приготовления колдовских снадобий. Для местных жителей этот факт был неопровержимым доказательством вины птицы.
Адвокат апеллировал тем, что несение яйца -это непроизвольное действие, в котором не было злого умысла, поэтому и наказывать за это несправедливо.
Но суд такие доводы не убедили. Петуха, как еретика, сожгли на костре вместе с яйцом.
В XX веке французский ученый Пезар доказал, что птица, болеющая инфекционным заболеванием, может непроизвольно поменять пол.
Казнь свиньи
В 1386 году в Нормандии свинья напала на мальчика, изодрав ребенку лицо и руку. Суд приговорил животное к повешению. Кроме того, перед смертью осужденная должна была получить те же увечья, что и пострадавший от ее злодеяний мальчик. Казнили свинью в человеческой маске, перчатках, жилете и панталонах.
Во Франции как минимум 20 свиней были наказаны за преступления. При этом на исполнение приговора тратилось столько же, сколько и на казнь человека.
Как крысы Бургундии избежали наказания
В начале XVI века жители Бургундии оказались на грани голода. Виновниками бедственного положения восточного региона Франции стали крысы, которые опустошили запасы урожая. Отчаявшиеся жители подали на грызунов в церковный суд. Дело было принято к рассмотрению. Судебные чиновники составили повестку и зачитали ее в местах скопления крыс.
Однако в назначенное время ни один ответчик в суд не явился.
Тогда на защиту животных встал Варфоломей де Шассенэ – успешный юрист того времени. Адвокат не нашел ничего удивительного в том, что грызуны не явились в зал суда, ведь повестка была адресована всем крысам, а не каждой в отдельности. Суд счёл доводы защитника убедительными. Священникам на местах было дано указание оповестить каждую крысу в отдельности. Судебное заседание перенесли.
Однако грызуны опять не явились в суд. Адвокат нашел оправдание своим подзащитным и на этот раз.
Среди обвиняемых много старых и больных крыс, им нужно время, чтобы собраться и добраться до назначенного места. И этот довод показался суду убедительным, поэтому он вновь отложил разбирательство дела.
К всеобщему разочарованию обвиняемые не пришли в суд и на третий раз. Теперь Шассенэ заявил, что его подзащитные очень хотят предстать перед правосудием, но никак не могут этого сделать, потому что по пути в суд им может угрожать смерть от лап их вечных врагов котов.
Шассенэ потребовал, чтобы истцы под угрозой большого штрафа взяли на себя обязательство, что их питомцы не потревожат его подзащитных. Ручаться за своих подопечных истцы не решились, поэтому дело было отложено на неопределенный срок.
Благодаря своему адвокату крысы остались безнаказанным, а в копилку Варфоломея де Шассенэ прибавилась еще одна судебная победа.
Как ослицу судили за безнравственное поведение
Во Франции в 1750 году судили ослицу за половую связь с неким Жаком Ферронем. По законам того времени за непристойное поведение оба обвиняемых должны были быть приговорены к смертной казни.
Однако за ослицу вступилась местная община. Жители утверждали, что знают подсудимую уже четыре года. За это время ослица ни разу не давало повода для пересудов и всегда отличалось добрым нравом и высокой моралью.
Суд принял к сведению все показания свидетелей и решил, что ослица была жертвой, а не соучастницей преступления. Животное оправдали. А Жак Феррон был обвинен судом в содомии и повешен.
За что слониху посадили на электрический стул?
В начале XX века в Америке судили за убийство слониху Топси. Топси привезли в Нью-Йорк из Индии. В Соединенных штатах слониха сначала выступала в цирке, а потом работала на стройке парка в Кони-Айленде. За 28 лет своей трудовой жизни Топси из доброй, всеми любимой слонихи превратилась в неуправляемого зверя и затоптала троих человек. Топси арестовали и приговорили к смертной казни.
Умертвить слониху решили электрическим током.
Сначала слониху накормили морковью с цианидом калия, потом привязали к двум столбам, обули в сандалии с электродами и подали ток напряжением в 6600 вольт. Топси умерла в течение 10 секунд, не проронив ни звука.
Голуби-контрабандисты
В 1963 году суд Триполи рассмотрел дело 75 почтовых голубей, которые занимались контрабандой. Контрабандисты натренировали птиц переправлять через ливийскую границу банкноты из Италии, Египта, Греции.
Суд счёл знания и умения голубей опасными для общества и приговорил птиц к смертной казни. Люди получили наказание в виде штрафа.
За что медведь задолжал пчеловоду?
В 2008 году македонский пчеловод Зоран Киселовски подал в суд на медведя, который разорил его пасеку. Сначала пасечник отпугивал зверя с помощью громкой музыки, потом освещал участок электрогенератором. Однако через несколько недель медведю все-таки удалось разорить улья и съесть мед.
Македонец не стал мириться со случившимся и через суд потребовал у животного компенсации.
Процесс длился более двух лет. Медведь на разбирательстве своего дела не присутствовал, но был признан виновным в причинении материально ущерба. Суд постановил возместить Киселовскому ущерб 3,5 тысячи долларов. Так как у медведя не было таких средств, то выплачивать штраф из денег казны пришлось государству.
Процессы над животными в средние века были обычным делом. Вплоть до XVIII века во многих странах Европы судили животных, совершивших преступления.
Судили насекомых и птиц, млекопитающих и змей, судили по всей форме и очень тщательно - следствие велось с допросами и пытками, перед полным составом суда в 23 человека выступали обвинители и защитники. Это никого не удивляло в те времена - ведь считалось, что животные действуют сознательно, значит, и отвечать должны за свои поступки по всем правилам.
Пожалуй, процессы над животными того времени можно разделить на две категории -"гражданские" и "уголовные". Первые поражали необыкновенной кротостью, глубокой "справедливостью" по отношению к "тварям Божьим". Прежде чем произнести приговор, к подсудимым обращались со следующими словами: "Ты тварь Божия, тебя я уважаю. Тебе принадлежит земля точно так же, как и мне; я не должен желать твоей смерти. Но ты вредишь, ты посягаешь на мое наследие, разоряешь мои виноградники, пожираешь мою жатву. Одним словом, лишаешь меня плодов моего труда. Быть может, я все это заслуживаю, так как я не более не менее как несчастный грешник. Во всяком случае право сильного есть гнусное право. Я объясню тебе твою вину, буду молить о милосердии Божьем, укажу тебе место, где ты сможешь существовать, и затем ты должен удалиться; если же ты будешь упорствовать, то я прокляну тебя".
Однако когда эти трогательные увещевания не действовали, приходилось обращаться в суд. Но в суде к вредителям относились очень сочувственно и не торопились их осуждать. В 1479 году в одном из районов Швейцарии жители обратились в суд с жалобой на личинок майского жука, которые губили сады и леса. Защитник жуков Фрибург затеял спор с судьями, были ли жуки на Ноевом ковчеге. Спор этот длился два года, а личинки тем временем продолжали губить сады и леса.
В XIV веке жители швейцарского города Кура подали жалобу на белых червей. Однако черви на суд не явились. Тогда суд назначил прокурора и адвоката червей и со всеми формальностями приступил к делу По окончании разбирательства судья, учитывая, что "вышеупомянутые черви суть создания Божьи, что они имеют право на жизнь, что, следовательно, было бы несправедливо лишать их средств к существованию", решил перевести насекомых в дикую лесистую местность, где бы они могли спокойно проживать, не принося никому вреда.
Через несколько лет жители этого же города возбудили, дело против шпанской мушки. Судья назначил обвиняемым не только адвоката, но и опекуна, которые добились перевода шпанской мушки в другое место. Жители вынуждены были отвести им довольно значительное пространство, где бы эти насекомые могли жить.
Еще более знаменит процесс над насекомыми, проходивший в 1545 году в Швейцарии. Благодаря изворотливости и красноречию защитника вредители жуки были приговорены лишь к переселению в другое место, причем специальная комиссия долго выбирала, куда можно было бы переселить жуков. Найдя участок, комиссия составила специальный документ, подтверждающий право жуков пользоваться участком. Местные жители с большим трудом добились разрешения ходить через него. И то с условием, что не будет "нанесения ущерба пастбищам жуков".
Однако жуки так и не переселились (как не переселялись, конечно, и другие насекомые, несмотря на решение судей). Часть Европы тогда была разделена на крошечные княжества, которые постоянно воевали друг с другом. В это время как раз началась война двух феодалов, войска прошли по земле, отведенной для жуков, и адвокат срочно опротестовал решение суда: место стало непригодным для насекомых.
Не менее гуманны были и процессы над крысами. Французский адвокат Бартолми-Шасоне сделал себе карьеру на защите крыс и мышей. В 1480 году он выиграл процесс, заявив на суде, что его подзащитные не могли явиться, потому что местожительства их слишком разбросаны: они живут во многих деревнях, а сами жилища мышей - глубокие норки, и естественно, что находясь в них, мыши не узнали о вызове в суд.
Суд постановил объявить о вызове мышей по всем деревням. Однако мыши снова на суд не явились. Адвокат опять выгородил их, заявив, что мышам трудно прийти: им нужно пробираться через леса и овраги, ручьи и болота, к тому же на каждом шагу их подстерегают враги -кошки, лисы, совы. Наконец, он произнес пламенную речь, доказывая, что нельзя обвинять всех огулом, а необходимо установить индивидуально вину каждой мыши. А так как это было невозможно, то дело пришлось прекратить.
Правда, не всегда адвокату удавалось отстоять своих подзащитных. Иногда крыс и мышей приговаривали к выселению. Но всегда суд выдавал им охранные грамоты, дабы их не съели по дороге кошки.
Даже в XVIII веке еще продолжались "гражданские процессы" над животными. Так, в 1713 году в Бразилии судили термитов, которые растащили муку и подточили деревянные столбы в погребах монастыря. Организованный по всем правилам - с обвинением и защитой - суд вынес постановление о том, что термиты должны покинуть монастырь и переселиться на специально отведенное им поле. Однако термиты не послушались. И монахи отступили: ведь термиты, как и люди, созданы Богом и служат ему! Значит, и трогать их нельзя.
Все это относится к процессам "гражданским". В "уголовных" процессах судьи были не так гуманны - большинство обвиняемых попадало на виселицу или на костер. С начала XII по XVII век только во Франции было вынесено около ста смертных приговоров животным. Судили животных и в Италии, и в Германии, и в Швеции, и в Швейцарии. Вот несколько примеров.
В XIII веке во Франции свинья была приговорена к повешению за то, что съела свой приплод.
В 1268 году осужден был поросенок, нанесший увечья ребенку.
В 1314 году бык за нападение на человека был приговорен к повешению.
В 1389 году казнили лошадь, убившую человека.
В 1442 году в Цюрихе судили волка. Его привезли на суд в клетке и установили на центральной площади, где состоялся суд. Волк обвинялся в убийстве двух девочек. У него нашлись горячие защитники. Тем не менее он был осужден и казнен.
В XV веке судили жеребца по обвинению в лености и вспыльчивости. По решению суда он был убит дубиной.
В 1796 году в Германии заживо закопали в землю быка, обвиненного в том, что якобы из-за него начался падеж скота.
Список этот можно было бы во много раз увеличить.
Были и другие меры наказания: животных отлучали от церкви. Так, например, поступил епископ Лозаннский в 1120 году, отлучив от церкви гусениц и полевых мышей, не пожелавших подчиниться приговору суда, а через год он отлучил и мух, проникших в церковь. Великий Викарий в 1584 и 1585 годах проклял гусениц, появившихся епархии.
Животные выступали на судах не только в качестве ответчиков. Ведь они же считались мыслящими существами. Значит, они вполне могли быть и свидетелями.
Если, например, человек подвергался нападению грабителей в своем доме и никто из людей, кроме его самого, не мог засвидетельствовать этого, потерпевший в качестве свидетеля мог привести в суд кошку, собаку или петуха.
Правда, свидетели-животные тут же могли превратиться в обвиняемых. Если суд устанавливал, что они, будучи очевидцами преступления, не позвали на помощь криками, их жестоко наказывали, чаще всего казнили. Нередко перед казнью животных пытали раскаленным железом, кнутом или прочими изощренными орудиями пыток средневековых инквизиторов. И крики истязаемых животных считались признанием.
Впрочем, наказывали, пытали и судили не всех животных.
В некоторых странах быки, жеребцы и овцы пользовались особым покровительством. Если им не разрешалось официально топтать посевы, то к ответственности их за это не привлекали. Хозяин погубленных посевов даже не мог предъявить иск хозяину животных. Единственное, что разрешалось пострадавшему, - это взять хворостину и прогнать потравщиков с поля или огорода.
Но если гуси, куры или утки были уличены в подобных же деяниях, они немедленно представали перед судом и жестоко наказывались.
Однако в других странах судили за потраву и лошадей, и коров. Обычно их казнили, а мясо шло в пользу суда.
Церковь в средние века уделяла много внимания животным, о них велись долгие "ученые" споры. Одни придерживались мнения, что животные - Божьи создания, что у них "бессмертная душа", другие, подобно итальянскому кардиналу Роберто Баллармино, не верили в их загробную жизнь и поэтому очень жалели животных, которым суждено жить лишь на земле, третьи придерживались мнения французского монаха Бонжо, считавшего, что животные - это черти.
Юрий Дмитриев, журнал "В мире животных" 1999 - 11
В средние века и в Новое время в Западной Европе проходили регулярные судебные процессы над животными. Это может показаться верхом идиотизма (чем они, собственно и являлись), но объяснить причины можно, если принять во внимание суеверную ментальность средневекового мира.
С легкой руки католической церкви с конца XIII в. в обществе утвердился подлинный культ дьявола. Сатана мерещился повсюду - в поступках людей, поведении животных, предметах быта, даже в природных явлениях. Кроме того, всеобще был распространен принцип «Око за око, зуб за зуб»…
Множество судебных дел против животных описываются в классическом труде «Золотая ветвь» Джеймса Джорджа Фрэзера - выдающегося британского религиоведа, этнографа и антрополога.
«В Европе вплоть до сравнительно недавнего времени низшие животные в полной мере несли наравне с людьми ответственность перед законом. Домашних животных судили в уголовных судах и карали смертью в случае доказанности преступления; дикие животные подлежали юрисдикции церковных судов, и наказания, которым они подвергались, были изгнание и смерть посредством заклинания или отлучения. Наказания эти были далеко не шуточные, если правда, что св. Патрик прогнал в море заклинаниями всех пресмыкающихся Ирландии или обратил их в камни и что св. Бернар, отлучив жужжавших вокруг него мух, уложил их всех мертвыми на полу церкви.
Право привлечения к суду домашних животных опиралось, как на каменную скалу, на еврейский закон из Книги завета (»Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, взыщу ее от всякого зверя" (Бытие, глава 9, стих 5)). В каждом деле назначался адвокат для защиты животных, и весь процесс - судебное следствие, приговор и исполнение - проводился при строжайшем соблюдении всех форм судопроизводства и требований закона.
Благодаря исследованиям французских любителей древностей были опубликованы протоколы 92 процессов, прошедших через суды Франции между XII и XVIII вв. Последней жертвой во Франции этой, можно сказать, ветхозаветной юстиции была корова, которой был вынесен смертный приговор в 1740 г. нашего летосчисления".
Казнь свиньи в средние века.
Если инквизиция предпочитала старый добрый костер, то светские суды казни выбирали самые разные - в соответствии с тяжестью преступления. Так, осёл, нагло сожравший на чужом огороде листья салата, был приговорен к лишению уха.Собаку, укусившую чиновника, австрийский суд приговорил к «одному году и одному дню тюрьмы». Двух свиней-убийц заживо закопали в землю.
В большинстве же случаев ограничивались публичным повешением. Бывало, что зверей даже обряжали в одежды, чтобы все выглядело, «как у людей».
В течение всего процесса четвероногие пребывали в одиночном заключении. Соблюдались все положенные церемонии - до мельчайших мелочей. В архивах французского города Мелен сохранился отчет по расходам на казнь свиньи:
«Кормление свиньи в тюрьме: 6 парижских грошей. Далее - палачу… для приведения приговора в исполнение: 54 парижских гроша. Далее - плата за телегу, на которой свинья была доставлена к эшафоту: 6 парижских грошей. Далее - плата за веревку, на которой была повешена свинья: 2 парижских гроша и 8 денариев. Далее - за перчатки: 2 парижских денария».
Суд над свиньей.
Но уголовные суды - лишь малая доля процессов. Не оставалась в стороне и церковь, проводя над животными суды массовые. На этих судах обвиняемыми выступали мухи, гусеницы, саранча, кошки, рыбы, пиявки и даже майские жуки.
Над последними садовыми вредителями, именуемыми еще хрущами, в 1479 г. в Лозанне (Швейцария) состоялся громкий судебный процесс, длившийся два года. Решением суда шестиногим преступникам предписывалось незамедлительно покинуть страну.
В Лозанне такие суды проходили с завидной регулярностью. Кроме майских жуков там судили, например, гусениц. Когда последние опустошили этот округ, их по приказу епископа трижды «вызывали на суд» колокольным звоном. При этом миряне опустились на колени и, трижды произнеся слова молитв «Отче наш» и «Богородица Дева, радуйся», обратились к божественной помощи. И хотя гусеницы на суд все равно не явились, их интересы защищал специально назначенный адвокат.
«Дело», разумеется, выиграла община. Согласно приговору гусеницы, ставшие прибежищем дьявола, были торжественно прокляты во имя Отца, Сына и Святого Духа, и им было приказано удалиться со всех полей и исчезнуть. Не тут-то было. Ответчики, согласно свидетельству хроник, «нашли, что им удобнее продолжать жить на почве Лозанны, и оставили проклятия без внимания».
Несмотря на игнорирование гусеницами церковных приговоров, идея вызывать их на суд приглянулась. Так, в 1516 г. обитатели города Вильноз также предъявили иск к гусеницам. Приговор обязал гусениц покинуть в течение шести дней виноградники и земли Вильноза, угрожая им в случае ослушания церковным проклятием.
В 1519 г. в Глурнсе начался процесс против полевых мышей. Мыши дело проиграли. Суд постановил, что «называемые полевыми мышами вредные животные обязаны в течение 14 суток покинуть пахотные земли и луга и переселиться в другое место».
А в той же Лозанне, покончив с гусеницами, в 1541 г. возбудили дело против пиявок, которые стали размножаться с невиданной быстротой, и стоило ступить ногой в лужу, как в ногу тут же впивались десятки кровососов.
Схема процессов обычно была одинакова: после само собой разумеющейся троекратной неявки в суд ответчиков - мышей, хрущей или гусениц - суду приходилось выносить заочное решение. В нем виновным, под страхом ужасающих заклинаний с церковной кафедры, предписывалось в положенный срок покинуть определенную местность. Впрочем, иногда тех же гусениц приносили в суд в большом количестве. Как делегатов от «дьявольского гусеничного сообщества».
Процессы с массовыми ответчиками обычно шли долго. Если же обвинялись единичные твари, то возмездие за колдовские дела настигало их быстро.
Но больше всех не повезло кошкам. Кошки, на свою беду, подходили на роль дьявольских созданий лучше, чем кто-либо еще: прогулки по ночам в одиночестве, душераздирающие крики, святящиеся во тьме глаза. В общем, нечестивое поведение. Тут любому дураку понятно, что без дьявола не обошлось.
Повешение кошки в Средние века.
Помимо инквизиционных трибуналов и светских судов, над кошками устраивали и массовые внесудебные расправы. В феврале в городе Ипр проходило ежегодное празднество, называемое «кошачьим месяцем», когда с центральной колокольни города выбрасывали живых кошек. На случай, если бестия оставалась жива, внизу дежурила свора собак.
Kattenfestival в бельгийском Ипре. В наши дни с колокольни сбрасывают искусственных кошек.
Празднества, аналогичные ипрскому, существовали во многих регионах Западной Европы: Фландрии, Шлезвиг-Гольштейне, Верхней Силезии и др.
Особую известность приобрел день праздника святого Иоанна. 24 июня на многих городских площадях Франции сооружались виселицы для кошек, во многих городах полыхали костры.
В Париже на Гревскую площадь ставили высокий столб. Наверху подвешивали мешок или бочку с двумя дюжинами кошек. Вокруг столба раскладывались большие поленья, ветки и охапки сена. Все поджигалось, и на глазах у сотен веселящихся бездельников бедные животные поджаривались, издавая ужасные крики.
В Арденнах (Франция) кошек сжигали на кострах в первое воскресенье поста.
Инквизиция и простые «сознательные граждане» истязали и убивали ни в чем не повинное «сатанинское отродье» в таких количествах, что кошкам грозило почти полное уничтожение. К XIV в. кошек осталось так мало, что они уже не могли справляться с крысами, переносившими бубонную чуму. Начались эпидемии, в которых, естественно, обвинили не инквизицию, а евреев (считалось, что причина чумы в том, что евреи отравляют колодцы). «Отвечать» за эпидемии была их «специализация», «заботливо» отведенная им католической церковью и светскими властями.
Казнь кошек в Новое время.
В волне погромов, прокатившейся по Европе, разъяренной толпой были уничтожены около 200 еврейских общин. Это не помогло. Тогда переключились на ведьм и стали сжигать их с неимоверным рвением, для чего папа-дегенерат Иннокентий VIII 5 декабря 1484 г. издает изуверскую буллу «Summis Desiderantes». Теперь на кострах инквизиции ведьмы и еретики будут гореть до XVIII в. Вместе с кошками. Крысы расплодились еще больше. Результат известен - до половины населения Европы погибло от чумы.
Второй, не умершей от чумы половине населения, на тот момент становится уже не до кошек. Кошки начинают размножаться, уменьшается количество крыс и мышей, затихает чума и … с новой силой и с прежним рвением возобновляется уничтожение «дьявольских отродий». Мыши и крысы с радостью наблюдают из своих нор, как обвиняемые в сотрудничестве с ведьмами и дьяволом кошки снова исчезают одна за другой и гибнут от рук инквизиции и рядовых благонравных христиан. Хорошее настроение способствует хорошему аппетиту - в начале XVI в. крысы и мыши почти полностью съедают урожай в Бургундии. Наступает голод. И так дальше, по заколдованному кругу.
Церковь, как обычно, борется с бедой старым, проверенным методом - вызывает крыс на суд. Эпический процесс в суде Отенского церковного округа, где крыс призвали к ответу, должен был раз и навсегда решить проблему с мерзкими тварями. Процесс был громкий, довольно-таки длительный, зал суда потрясали доказательствами ужасающих злодеяний крыс. Но суд урожая не прибавил и медленно угас сам собой, принеся очередные лавры лишь адвокату.
А выжившая часть населения, уставшая безрезультатно сжигать ведьм и кошек, судиться с крысами и громить евреев, придумывает себе нового врага христианства - оборотней. В «просвещенной Европе» начинается следующая священная война: борьба с оборотнями. Но это уже совсем другая история...
