Травма Отвергнутого формируется в первые два года жизни. Вообще, все пять травм формируются в возрасте от двух до пяти лет, если вывести за скобки теорию реинкарнации и привести описываемые Лиз Бурбо процессы к более реалистичной основе, которую свободно можно наблюдать в жизненных ситуациях семей с детьми этого возраста.
Когда мы говорим о возрасте до года - мы говорим о возрасте, в котором любая ситуация рассматривается как ситуация достаточного или недостаточного доверия к среде, чтобы жить.
Проблема Отверженного, о которой Лиз Бурбо говорит, связана с тем, что ребенок не в состоянии понять, что происходит вокруг него. Детка только чувствует, что ситуация не та, в ней неудобно и неприятно находиться, а поддержки от родителей ей не хватает.
В чем суть травмы?
Травма Беглеца - это ситуация, в которой человек не испытывает к среде, в которой он находится, достаточного доверия, чтобы жить комфортно. Причем это недоверие он испытывает постоянно. "Мне нормально, когда меня нет", - думает он, пытаясь спрятаться от мира.
"Нормально" здесь значит то, что вероятность увеличения привычного уровня дискомфорта сведена к минимуму.
Как убегает Отвергнутый?
Вовсе не обязательно это будет связано с той маской, которую Лиз Бурбо описывает, так ориентироваться дословно на внешнее описание не стоит. Травма проявляется в поведении, она может быть заметна в бытовых или социальных привычках. Особенно ярко может быть видно в привычных речевых формах. "Не обращайте на меня внимания", "я уже ушел", "я ничего, я так".">
Попробуйте неожиданно спросить Беглеца:
– Как ты себя чувствуешь?
– Никак, - скорее всего, ответит он.
Как это "никак"? Ведь мы все не бесплотны, и в теле постоянно присутствуют какие-то ощущения, в рамках от комфорта до боли. И взрослый человек, если только он жив (и если это не Беглец) способен понять, как он себя чувствует и найти слова для описания. А Беглец? А он действительно себя никак не чувствует, он с телом созванивается по большим праздникам.
Еще один стандартный для Беглеца ответ на простой бытовой вопрос:
– Что ты хочешь?
- Ничего, – традиционно отвечает он.
Еще бы, черт возьми, он чего-нибудь хотел, кто бы его этому научил. Особенно они хороши в момент выбора чего-нибудь.
– Что ты будешь?
- Ничего.
Можно усложнить задачу:
– Тебе мороженое с вареньем или с орехами?"
– ...
В ответ на подобный «сверхсложный» вопрос Беглец может уйти в себя и не вернуться.
Почему доверие в возрасте до года играет такую значимую роль?
Тяжелый текст о восьми возрастах здесь.
Я довольно-таки часто встречаю статьи психологов о собственной ценности, любви к себе, принятии и т.д., в которых говорится о поведенческих механизмах удовлетворения этих базовых потребностей клиентом. И может сложиться ощущение, что следуя этим рекомендациям, можно это все получить и достаточно начать делать для себя больше, думать о себе лучше, брать на себя ответственность и все изменится. А создается ощущение, что ходишь по кругу, и даже наоборот, еще хуже – ну что же за человек я такой – другим помогает – а мне нет, наверное со мной действительно что-то не так и я безнадежен. На самом деле, как можно не получив удовлетворения этих потребностей извне, от родителей, оставаясь голодному накормить себя самому? Вдруг. Поменяв убеждения. Начав что-то делать по-другому.
И причина здесь, я думаю, не в лени, и не в страхе что-либо менять и вторичных выгодах, а в том, что, на мой взгляд, эти потребности удовлетворить можно в терапевтических отношениях. В хорошо простроенных, долгосрочных, доверительных, в которых сформирован перенос. Как ни крути, а иногда, краткосрочная терапия не дает излечения глубоких травм развития, которые формируются в глубоком детстве, может быть даже довербальном периоде.
Поэтому отсутствие внутренней ценности, любви к себе, принятия и т.д. – это следствия более глубоких травм, которые нужно лечить комплексно, понимая причину и видя систему, в которой они формировались и для чего были нужны эти защитные механизмы и для чего нужны сейчас, как они формируют нынешнюю форму существования уже в новых системах. Моё видение не претендует на полноту и уж тем более правоту, это попытка сформировать собственный взгляд на травму отвержения со всеми ее причинами и следствиями, это взгляд из клиентской и терапевтической позиции.
Портрет носителя нарциссической травмы (симптомы могут проявляться в зависимости от глубины травмы в той или иной степени):
1. Человек, получивший травму отвержения, часто склонен к неудовлетворенности собой, проявляющейся в самоотвержении как сформировавшемся внутреннем механизме (внешнее отвержение перешло во внутреннее), отсутствию собственной ценности, а скорее никчемности.
2.
У него проблемы с границами (конфлюэнтность), вследствие чего, он плохо отделяет себя от других и ощущает свои потребности (отсутствие внутреннего ощущения себя), не может себя защитить. Часто у него возникает ощущение, что его самого у него нет (слияние с другими). Все это из-за поглощенности родителем, вследствие блокирования активных и агрессивных частей, отвечающих за сепарацию, у них присутствует сепарационный страх и стыд. Расщепляющий родитель не просто так создал эту полярность в ребенке, а для того, чтобы полнее и лучше себя ощущать, поэтому навряд ли он просто так отпустит…
3.
Наверняка могут быть зависимые отношения. В целом, они не могут позволить себе жить (не родившись прежде всего, как автономная, зрелая личность), присваивая себе слабую часть и отщепляя (отдавая) сильную родителю (присваивая себе только слабую часть вообще выжить очень сложно). Что само по себе является чуть ли не единственной более-менее безопасной формой выживания с родителем, с которым формируется симбиоз, совместная целостность. Форма существования, при которой паттерн поддерживать другого за счет себя самого (своей ценности), проявляется затем в других отношениях (с партнером), в которых не возможна позиция на равных и проявляется в пассивности, невозможности быть собой (со своими интересами, потребностями) в присутствии другого, самоуничижении и т.д. Пытаясь сепарироваться в подростковом возрасте, у меня порою возникало ощущение, что могу просто "убить" маму (разрушив нашу систему), она уходила из дома угрожая суицидом. Расщепляющий родитель сам очень не стабилен и ему нужна система, чтобы выжить и он будет сохранять ее любой ценой.
4.
Поскольку его личность расщеплена, вследствие отвержения каких-то частей, и зачастую находится под угрозой распада, он находится в постоянных внутренних конфликтах. Он проецирует отвергаемые части и, как правило, это жизнь то в одной, то в другой полярности, как на качелях. Вследствие этого, его жизнь скорее можно назвать попыткой выживания (собирание себя по кускам) с периодами нахождения относительного баланса частей вследствие хоть какого-то принятия извне и изнутри. Партнер так же представляет собой зеркальную не достающую полярность.
5.
Ощущая свою зависимость от родителя, его величие, свою ничтожность, он, конечно не может не злиться на него, но злость надежно заблокирована страхом отвержения, поэтому присутствует постоянная попытка конкурировать не тем так другим (образование, достижения и т.д.), но родитель тоже конкурирует, и как, правило, у него самого страхов оказаться по ту сторону медали очень много и он, как правило, одерживает верх (априори, потому что родитель) зачастую изрядно уничтожая (уничтожающими посланиями – не будь умнее других и т.д.). Ребенок остается с дурацким ощущением вечно проигрывающего конкуренцию (заранее проигрышная позиция, потому что родителя победить не возможно из-за изначальной заданности вертикальных отношений и того, что это кривой способ позлиться на родителя). Иногда возникает ощущение, что успехами можно просто убить родителя, а ведь я от него завишу.
6.
Как правило, из-за перечисленного выше (кривого способа выразить агрессию родителю и страхов самих родителей) эти дети не смотря на все их успехи, так их и не присваивают (ведь единственная форма существования – быть в позиции "под"), этим самым они ставят под угрозу эти отношения, а они им важны, потому что существует неудовлетворенные потребности, удовлетворить которые может () родитель, поэтому в этом случае получается более ранние неудовлетворенные потребности рулят.
7. Как правило, отвергающий родитель мало способен быть в контакте с ребенком, замечать его, поэтому формируется дефицит потребности в близости, надежной привязанности и нуждаемость ребенка (невротическая часть) это зачастую единственная форма установления отношений (о которой я уже говорила), в которой он вынужден всегда выпячивать слабую, нуждающуюся часть в попытке получить близость, надёжную привязанность. Но фишка в том, что в этой форме отношений, приподнимая других, а себя соответственно опуская, не возможно быть с другим – в конфликте потребностей побеждает страх близости (в следствие страха отвержения).
8. В нем много стыда. В следствие того, что ему постоянно говорили, что он не такой (отщепляя какие-то части) у него сложилось ощущение своей дефективности и стыда за себя такого, каким он является. Он и в правду ощущает свою неполноценность (не полнота, не целостность) и порою очень жесток с собой, привыкая испытывать токсические чувства вины и стыда и потом уже на каждого винящегося находится свой винящий (в этом есть свой баланс).
9. Конечно, они привыкают каждый раз подставлять свою голову и жертвовать собой, чтобы выжить. Они привыкают расщеплять себя сами и находиться в этом постоянно и уже не могут без этого. И это пронизывает всю их жизнь, каждый их выбор. Они долго могут находиться в подобном гомеостазе и решиться на изменения очень сложно и порою возможно только потому что существовать им таким не просто и мотивация для них лежит в начале лишь в том, чтобы хоть как-то облегчить жизнь. И изменения очень медленные и очень постепенные, потому что много страха, много стыда. Им правда было очень сложно выжить психологически.
В целом механизм формирования травмы может быть таков – внешнее отвержение становится внутренним. Отвергаются прежде всего те куски, которые не принимались родителем в себе (отщепленные части) либо те, что ставят психологическое существование родителя под угрозу. Причем пассивность и активность одновременно могут быть отвергаемы – пассивность как не принимаемая в себе часть, а ее противоположность – активность со стороны несет угрозу зависимым отношениям, самооценке родителя, и тоже может отвергаться. И тогда клиенту вообще не понятно на что опираться. Это может быть активность, но независимым, имеющим свое мнение я могу оказаться не нужен и меня уничтожают, с другой стороны – ругают за пассивность. Поляризация сначала создается, а потом прицельно бьется уничтожающими посланиями и стыдом. Все это скрепляется в зависимые отношения, из которых выбраться очень сложно, постепенно меняя систему.
В самой сердцевине этого страха отвержения лежит ощущение – что если меня отвергнут, то я не выживу, нет не физически, психологически (личность распадется, страх исчезновения, поглощения) – вот представьте – если мне уже с собой сложно, я стыжусь себя и не чувствую в себе опоры, вообще себя (я слит с родителем, я его часть) – я боюсь близости, потому что меня отталкивали и т.д. – я каждый раз после таких атак переживаю психологическую смерть и боль такой силы, что пережить можно только спустя годы изрядно окрепнув.
Многие другие страхи – страх совершить ошибку, оставленности, неидеальности, поглощения, сперации, и т.д. – это следствие этого глубинного страха отвержения и уничтожения.
Отвергающий родитель сам дифицитарен, не целостен, не стабилен и т.д. и мало что может дать ребенку, а скорее наоборот, поэтому он не кормящий, а поглощающий родитель, который создает с ребенком систему зависимых отношений, которая работает, как правило, в одном направлении.
Базовые потребности и незавершенные задачи развития, без которых клиент не двинется дальше – это, прежде всего, безопасность, ощущение своей отдельности и автономии, своих границ, умение быть в присутствии другого вместе со своими потребностями, инаковостью, надежная привязанность, близость, принятие и др.
И работа здесь может вестись в следующих направлениях (гештальт подход):
- Это работа скорее всего "под переносом" и это формирование тех отношений, с той матерью, которых никогда не было и в этих отношениях удовлетворение заблокированных ранее потребностей;
- Выстраивание безопасности (учить клиента замечать шизоидную часть и заботиться о своей безопасности), создавать соответствующие условия (своими интервенциями, темпом), это терапия медленных изменений и может уйти достаточно много времени на выстраивание безопасности и доверия в отношениях;
- Это работа по-началу больше с феноменологией, а не на границе контакта, потому что клиенту выходить на эту границу очень сложно (стыд);
- Работа с конфлюэнцией (замечать свое тело, чувства, потребности), выделять фигуру из фона, отделять себя (формирование ощущения своей отдельности), работа с ид,
- Работа с границами (как правило, либо они жесткие, либо их нет);
- Присвоение агрессии, как способа защитить границы (движемся к автономии);
- Работа с проекцией (присвоение отщепленных кусков – движемся к целостности);
- Обнаружение интроекций (кто сказал, что активной быть плохо) и пережевывание и выплевывание ненужных кусков;
- Работа с другими способами прерывания контакта (ретрофлексия, дифлексия, эготизм, профлексия и т.д.);
- И много-много принятия (это вообще терапия принятием) вместо отвержения;
- Постепенное приближение к тому, что в контакте можно быть и можно быть в близости и близость эта может быть устойчива и безопасна, формируется привязанность, таким образом, формирование нового опыта отношений;
- Работа с Персонэлити (присвоение нового опыта и как следствие новых представлений о себе);
- Формирование нового опыта активности при поддержке и с уже сформированным опытом безопасности;
- Фрустрация старых способов, паттернов, механизмов прерывания контакта;
- Работа с вторичной выгодами, возвращением ответственности, формированием зрелости опорой на взрослую часть.
Вот такое общих чертах, мое понимание проблемы. В завершении хочется сказать еще раз о том, что если механизм, скажем, обесценивания себя существует, значит, он клиенту зачем-то нужен и является частью его личности и когда-то помог ему выжить, поэтому решать проблему нужно комплексно, используя представление о человеке как о целостном (то, чего его когда-то пытались лишить) и здесь вряд ли поможет прокачка ценности клиента в противовес (или попытка выдернуть проблему фрустрацией симптома).
В данном случае (я имею в виду травму отвержения) излечение происходит очень медленно и постепенно, комплексно, максимально экологично (такие клиенты держатся "на волоске отношений" очень долго), у них не было безопасных отношений и они только учатся доверять. И невозможно что-либо заменить, не подрастив иные механизмы, опять-таки сохраняя целостность и безопасность человека, а это опять-таки путь не быстрый и пройти его может только тот терапевт, который достаточно уверен в себе, чтобы выдерживать нано-результаты на протяжении очень долгого времени выстраивания отношений (обесценивание, уходы клиента).
Кроме того, заметить эти нано-результаты можно только самому двигаясь очень медленно и пристально всматриваясь в клиента, сохраняя чувствительность и бережность, которая в последствие станет его внутренним механизмом вместе с ценностью и другими важными вещами. Это и есть трансформация и происходит она не "по книжкам", а только в живых отношениях, так же как формируется психика человека еще задолго до того, он научился читать.
Поэтому, ощущению собственной ценности, любви к себе, что само себе является венцом, развития, не возможно "научиться" на тренингах и следуя советам псевдопсихологов (которые сами подчас отвергают, становясь под перенос в следствие своей непроработанности), рискуя попасть в те же отношения, что уже не раз проходил клиент в отношениях со своим окружением. Это побочный продукт той глубиной и тонкой работы, которая является, по сути, новой сборкой себя.
Травма отвергнутого – регрессия взрослого человека в ребенка, с переживанием одиночества, ненужности и страха смерти из-за собственной беспомощности.
Причины возникновения и последствия.
Одна из основных причин – это прошлый опыт отношений с материнской фигурой, в котором, мать не могла удовлетворить потребности в безопасности, привязанности и близости. Как правило, формируется в раннем детстве до 6 лет, когда ребенок нуждается в тесном контакте с матерью.
Ребенку хочется присутствия матери рядом, её одобрения, тепла, интереса, внимания и принятия. Принимающая мать, которая рядом – это одно из условий взросления, получения на право выражать себя, свои эмоции и чувства во взрослой жизни.
В будущем «здоровый» контакт с матерью станет фундаментом для гармоничных отношений и социального успеха личности. Следовательно, если в жизни человека нет ни первого, ни второго, есть смысл поработать с травмой отвержения через психотерапию.
Почему мать отвергает ребенка?
Причина отвержения – это отсутствие внутреннего ресурса матери (сил, настроения, навыка, любви к себе) и наличие прошлого опыта, который закрепляет модель отвержения. Проще говоря, мама устала, но не осознает этого, и поступает с ребенком так, как её мама поступала с ней.
Если копнуть глубже, можно увидеть завышенные требования матери к себе, из-за которых она не позволяет замечать свои ограничения и во время останавливаться, для того чтобы отдохнуть. В итоге, полностью истощившись от выполнения материнского долга, ничего другого не остается, как просто разорвать контакт с ребёнком, чтобы хоть немного восполнить силы.
Отсюда вывод: мать с желанием быть идеальной чаще отвергает ребенка, чем та, которая осознает свои ограничения. Важно понять, что не нужно быть идеальной, а можно быть просто «достаточно хорошей матерью», той, которая допускает свои ограничения и принимает свои потребности. Только та мать, которая научилась заботиться о себе, сможет это делать адекватно и со своим ребенком. Мать с пунктиком «идеальной», как правило, будет метаться из крайности в крайность, то она будет гиперопекающей, то холодной и отвергающей.
Механизм включения травмы отвержения.
Травма отвержения запускается при повторении сценария во взрослой жизни, который напоминает сценарий отвержения матери из детства.
Например : ребенок выражает агрессию на мать, которая нарушает его границы, она не может оставаться с ним в контакте и отвергает его со словами: «ты мне больше не сын/дочь» и уходит в другую комнату.
Во взрослой жизни, если такой человек проявит агрессию и получит отвержение партнера, которое напоминает материнское, он психологически регрессирует в ребенка и переживает те же чувства, что и в детстве. Ему кажется, что он маленький и беспомощный, никому ненужный и в жизни его уже нет смысла. Как правило, ко всему этому, ещё добавляется чувство вины и стыда.
Либо другой вариант, когда человек отождествляет себя с матерью и сам вначале терпит до невыносимого, истощается от таких отношений, а потом отвергает собеседника и разрывает отношения с ним. Как правило, в разных видах отношений, при травме отвержения, эти сценарии чередуются.
Чувства и мысли во время переживания отвержения.
Страх смерти – самая мощная эмоция в травме отвержения. Переживается как потеря себя и погружение в мысли о беспомощности и неизбежности смерти. Человек фантазирует сценарий, в котором мать бросает его и он, будучи ребенком, не может выжить в этом мире. В действительности, нас больше всего пугает неизвестность и неопределенность. Если прожить сценарий до логического конца, неизвестность сменяется ясностью и страх уходит. О том, как это сделать, поговорим чуть ниже.
Агрессия на мать – это естественная эмоция, которая вызвана из-за неудовлетворенности актуальной потребности ребенка. Важно принять свою агрессию и позволить ей выразиться. В терапии это можно сделать через «технику стула»: представить на нем мать и отреагировать свои чувства на неё. Это очень важный момент, так как пока агрессия не отреагирована, нет возможности понять и принять поведение матери. Те люди, которые запрещают себе выражать агрессию на самом деле и являются самыми «злыми» и напряженными. «Добрый» человек отреагировал и забыл, а тот, кто подавляет свои чувства, с одной стороны, разрушает себя, а другой стороны, в любой момент может неадекватно включаться на несущественную мелочь.
Переключение агрессии с матери на себя (ретрофлексия ), чувства вины и стыда.
Если человек не позволяет выражать агрессию других людей, то часто она может быть направлена на него самого. Так и возникает чувство вины и стыда.
Вина – это агрессия, направленная на свое поведение (я поступил плохо), стыд – агрессия, направленная на свою личность (я плохой человек). Человек фантазирует о том, что если он направит агрессию на обидчика, тот его отвергнут, и чтобы этого не произошло, разворачивает агрессию на себя. В итоге он оправдывает обидчика, а себя начинает винить и стыдить.
Терапия – исцеление от травмы отвергнутого.
- Пережить самый страшный сценарий отвержения.
Для этого потребуется представить себя ребенком и проиграть сценарий отвержения матери у себя в уме. Предположим, что мама оставила вас одного, и что после этого вы будете делать? Возможно, вы будете сидеть и ждать, грустить, плакать и бояться. Хорошо, а что будете делать потом, когда это наскучит? Да, мамы нет, но есть же отец, дедушка или бабушка, дядя или тетя и можно обратиться к ним за поддержкой и заботой. Если, это можно сделать, то проживите новый сценарий у себя в уме и получите новый опыт, где отвержение заканчивается заботой и защитой со стороны другого человека, не обязательно мамы. На этом этапе уйдет большая часть тревоги и вам станет легче.
- Прерывание возрастной регрессии и возврат в реальность.
Травма отвержения не может возникать без возрастной регрессии, следовательно, если вы осознаете себя взрослым человеком, который сам вполне может позаботиться о себе, защитить и обеспечить свое выживание, это станет мощным ресурсов в преодолении состоянии беспомощности и невозможности обходиться без «материнской фигуры». Для того чтобы это сделать, при возникновении состояния отвержения, важно вернуться в тело, ощутить свои границы, вес, ноги, туловище, руки и выпрямить спину, ощутить макушку, расслабить мышцы лица и начать дышать осознанно, делая выдох и вдох на 5 счетов. Затем вспомнить, кто вы сейчас, сколько вам лет, как вы сами обеспечиваете себя и так далее. Контакт с реальностью, прервет регрессию в ребенка и ваше состояние стабилизируется.
- Самостоятельная терапия через технику психодрамы или эксперимент с пустыми стульями. (Для продвинутых )
Для данной практики вам потребуются три свободных стула.
1 Этап
На стул №1 вы садитесь как отверженный ребенок. Ощущаете свое состояние и из него представляете, напротив себя свою мать, либо любого другого человека (далее везде будет мама), который когда-то вас отверг. Затем ощущаете свои эмоции и выражаете их фигуре на стуле №2.
Например: — «Мама я на тебя злюсь, ты плохая, ты меня бросила и оставила одного. Мне очень страшно, я чувствую беспомощность и безысходность ».
Затем осознаете свои потребности, которые стоят за этими эмоциями.
Например: — «Я хочу, чтобы ты обняла меня и защитила, сказала, что я тебе нужен, и что ты меня любишь» .
Далее, важно спросить у мамы, почему она отвергла, и спросить, может ли она удовлетворить ваши потребности. Это важный момент, так как без понимания мотивов другого человека, мы не можем его понять, а, следовательно, и не можем завершить эту ситуацию у себя в уме. Но важно это сделать не логически, а именно прочувствовать , прожить будучи в состоянии другого человека. Для этого вам нужно сесть на стул №2 и отождествить себя с мамой.
2 Этап
Садитесь на второй стул, закрываете глаза. Представляете себя в роли мамы, ощущаете себя в женском теле, представляете, как вы одеты, сколько вам лет, где живете и работаете. Чем больше вспомните деталей и лучше вживетесь в роль матери, тем эффективней будет проделана терапевтическая работа.
Далее, когда вы уже ощутили себя женщиной, представьте напротив своего ребенка, который говорит вам те фразы, которые были выше. Ощутите свои чувства и мысли по поводу этих фраз и ответьте ребенку, то, что хотите.
Здесь главное быть честным, говорить, то, что хочется, а не заставлять себя быть хорошей мамой. Все равно обмануть себя не получится. Возможно, со стороны мамы вы услышите слова раскаяния и принятия. Она объяснит, из-за чего она отвергала вас и захочет теперь восполнить свое упущение. Тогда важно со стороны ребёнка поверить в это и получить заботу и поддержку.
Однако, может быть и другой сценарий, когда мать продолжает быть отвергающей и не понимает, что вы от неё хотите. Тогда важно перейти на следующий этап терапевтической работы.
3 Этап
Вы возвращаетесь в роль ребёнка и представляете на третьем стуле себя, но уже взрослого. Осознаёте свои чувства к этому человеку. Наша цель увидеть в нем силу и проявить к нему интерес. Если это получится сделать в первого раза, тогда ваша задача, попросить его о том, о чём просили свою мать.
Если возникает чувство обиды ко взрослой фигуре, важно выразить эту обиду и получить от взрослого обратную связь, и только потом говорить про свои потребности.
4 Этап
Садитесь на третий стул, вспоминаете, кто вы такой на самом деле, ощущаете себя взрослым человеком, который сам в состоянии себя обеспечить и позаботиться о своих потребностях.
Далее смотрите из области сердца на ребенка на стуле №1 и выражаете ему своим чувства. Самое важное — это ощутить к нему сострадание и намерение взять его под свою защиту. Если это получилось сделать, то психодрама заканчивается тем, что ребенок садится рядом с вами и вы берете на себя ответственность заботы о нём. Ребенок радуется и терапия травмы отвержения завершается.
Заключение
Однако, к сожалению, не всё бывает так просто — у ребенка может быть много обид, а взрослый – по своему отношению ничем не лучше той самой отвергающей мамы. В этом случае вам необходимо обратиться к специалисту (например, ко мне) для индивидуальной работы, на которую может потребоваться не одна встреча. Но хочу вас уверить, что всё решаемо, при вашем желании и намерении.
Надеюсь, данный материал был для вас полезен. Если да, то поделись им с друзьями, возможно, он поможет изменить их жизнь к лучшему.
Психолог Виталий Бамбур.
Человек стремится быть счастливым, пытается, по крайней мере. Но с самого раннего детства на каждом шагу подстерегают разные опасности.
Иногда огромные, из категории «обстоятельств непреодолимой силы», например, такие, как болезни, смерть родных, пожары и ураганы. Горе и боль заполняют полностью всю душу, парализуют волю и забирают силы. Проходит время, и, в основном, появляются силы на восстановление после болезни или потери. Понемногу, с болью и скрипом, но потихоньку расправляются плечи, человек выпрямляется и идет дальше. На душе печаль, с годами она становится светлой памятью, время дает свое утешение и примирение.
В физиологической системе живых существ заложены три способа реагирования нервной системы на возникшую опасность – бегство и борьба. В процессе эволюционирования живых организмов появился третий способ– замирание.
В человеческой системе на любую психическую или физическую опасность срабатывает один из этих же способов защиты – беги/ударь.
А в случае замирания все напряжение, которое возникло в организме человека как - будто застывает в нем, его теле, парализуется воля, исчезает понимание реальности, замирает. До того момента, пока угроза, опасность не минует. Человеческая психика очень тонка и ранима. И оттого случается, что человек попадая в такое состояние замирания, так и остается в той травмирующей ситуации, в том событии и никак (годами!) не может оттаять, «отмереть».
Такой травмированный человек постоянно мыслями возвращается в тот момент своего замирания, в момент травмирующего события. Постоянно прокручивает в голове – «а, если бы я…», или «а, если бы он…». Так и живет в таком замороженном состоянии - в состоянии отвержения себя и всего мира.
Существует даже такой термин «травма отвергнутого».
Она несколько лет ждала, когда он вернется. В замершем состоянии.
Она лежала, укрывшись с головой одеялом, лежала дни, ночи, не хотелось ни есть, ни пить. Ноги подтянула к подбородку и тихонечко скулила. От боли, от бессилия и непонимания что произошло. Слезы-дуры скатывались на узловатые комки подушки, сердце стало камнем – не вздохнуть.
Перебирала в памяти то, что там на самом деле было или приснилось?
А что там такого произошло? Не помнится.
Только вечер, ветер, холодный дождь. И то, что он с ней разговаривал не так как обычно, а как в последний раз. Ей так хотелось думать: как-будто в последний, как-будто понарошку, что это просто так, какая-то нелепица и недоразумение, у них еще вон сколько времени – вся жизнь впереди.
Его еле слышное: «Прости», хлопок дверцы ночного такси, и она оставшаяся одна посреди светящихся окон домов, косого дождя, ужаса и охватившего предчувствия горя.
Она ждала целый месяц, ждала его, ну, или хотя бы, звонка. Чтобы - пришел, обнял, такой огромный, теплый, чмокнул, как обычно в лоб: «Ну что, соскучилась?»
Напрасно она дергалась, телефон молчал. Она не могла выносить эту пустоту, в душе и в мыслях – полный провал, мрак и чернота заполнили всю ее сущность. Да и была ли это сущность?
В ней не осталось ничего от нее прежней, проросло что-то новое – неуклюжее, нелепое и нескладное, брошенное посреди ночи существо с тупой саднящей дырой в груди.
Родители, друзья, подруги – никто не понимали ее поведения, ее замершего состояния: «Брось страдать! Подумаешь! Еще вон сколько всего будет впереди!»
А у нее не было сил и ресурса запустить механизм «переваривания» боли. Пока она возвращалась в тот день, в ту травму – она пыталась найти выход и способ, который бы помог ей выйти из того замирания. Но, окунаясь и проваливаясь в боль, не получалось оттаять.
Пока не добралась на прием к специалисту. Вдвоем они смогли приблизиться к тому замершему очагу напряжения, который сбился и свился в комок тревоги и отчаяния. Распутывали долго, по ниточке, осторожно обрабатывая раны. Ибо человеческая психика так тонка и хрупка.
Берегите себя.
Травмы, переживания - это естественный процесс жизни человека. Чтобы найти в себе силы преодолевать жизненные препятствия, нельзя оставлять раны открытыми. Лучше своевременно лечить раны, чтобы все последующие события не превращались в «жизнь–боль»
«Запомните, Вы пришли в этот мир, уже осознав
необходимость бороться с собой – и только с собой.
А значит, благодарите любого, кто предоставит Вам
эту возможность»
Г.И. Гурджиев
«Встречи с замечательными людьми»
Совсем недавно, имея в своей психотерапевтической практике большинство клиентов мужчин, я все чаще стала задумываться о том, как все-таки сложно быть современным мужчиной в нашем обществе. Ведь мужчине с пеленок предъявляются нечеловеческие требования о том, что он должен быть сильным, не должен плакать, обязан заботиться о своей семье, обеспечивая материальный достаток.
При этом проявлять свои эмоции считается непростительной слабостью. «Настоящий» мужчина должен соответствовать определенным ожиданиям, конкурировать с другими мужчинами, исполнять различные социальные роли. Не допускается, что он имеет право заниматься внутренним поиском и прислушиваться к зову собственной души.
Отсутствие достойного реального образца маскулинности, ритуалов инициации, а так же воздействие негативного материнского комплекса приводят к тому, что мужчине практически невозможно почувствовать себя зрелым человеком, способным доверять себе и любить себя, строить и поддерживать честные и доверительные отношения с окружающими.
Целью статьи является обзор распространенных в книге эмоциональных мужских травм, их происхождение и способы исцеления в рамках психодинамической терапии.
«Жизнь мужчины, как и жизнь женщины, во многом определяется ограничениями, заложенными в ролевых ожиданиях»
Общество распределяет социальные роли между мужчинами и женщинами, не учитывая истинные индивидуальные потребности каждой отдельной души, обезличивая и лишая естественной уникальности каждую отдельную личность.Каким бы ни был первоначальный запрос клиента в кабинете психотерапевта, истинной скрытой причиной обращения к психологу является негласный протест против избитых установок для мужчин «Не проявляй эмоций» «Умирай раньше женщин» «Никому не верь», «Будь в потоке» и т.д.
Современный среднестатистический мужчина не может даже допустить мысль о том, чтобы обнажить душу, показав свою ранимость и страхи в присутствии других мужчин, в лучшем случае, и это уже большая победа, он идет к психотерапевту, чтобы разобраться в своей неудовлетворенности жизнью.
«Жизнь мужчины в существенной мере управляется страхом»
Современным мужчинам с детства «вживляют чип» не признания неосознавания страха, установку, что мужская задача - подчинить природу и самих себя. Неосознанное ощущение страха гиперкомпенсируется во взаимоотношениях.Страх материнского комплекса компенсируется либо желанием во всем потакать, доставлять женщине удовольствие, либо чрезмерно властвовать над ней. В отношениях с другими мужчинами приходится конкурировать; мир воспринимается как темный, бурный океан, от которого не знаешь что ожидать.
С реализацией таких установок мужчина никогда не испытывает удовлетворения, потому что, пуская пыль в глаза окружающим, он все равно внутри ощущает страх маленького мальчика, попавшего в ненадежный и враждебный мир, в котором нужно скрывать свои истинные эмоции и постоянно играть роль непобедимого, дерзкого «мачо».
Это ощущение себя беззащитным напуганным мальчиком, тщательно скрываемое от других и от себя, теневая сторона личности или «тень» проецируется на окружающих или отыгрывается в социально неприемлемом поведении. Проявляется проекция в виде критики других, осуждения, высмеивания.
Компенсируя свой страх, мужчина хвастается дорогой машиной, высоким домом, статусной должностью, пытаясь внешней маскировкой скрыть свое внутреннее ощущение беспомощности и несостоятельности.
Так сказать, «свистеть в темноте» - значит вести себя так, как буд - то ты не ощущаешь страха. В психотерапии мы обозначаем, признаем «Тень» и интегрируем ее, укрепляя, таким образом, истинное «Я» клиента.
Самой сложной частью психотерапевтической программы является признание клиентом своих страхов и истинных проблем. Ведь для мужчины признать свои страхи – это расписаться в своей мужской несостоятельности, это значит признать свое несоответствие образу мужчины, стать проигравшим, неспособным защитить свою семью. И этот страх страшнее смерти.
«Феминность в мужской психике обладает огромной властью»
Самыми первыми и самыми сильными для каждого человека являются переживания, связанные с матерью. Мама – это источник, из которого мы все берем начало. То как во время беременности, до рождения, мы погружены в тело матери, мы так же погружены в ее бессознательное и являемся его частью.Рождаясь, мы впервые отделяемся, сепарируемся физически от нее, но остаемся еще какое-то время (кто- то дольше, а кто-то так и не смог отделится за всю жизнь) психически одним целым с ней. Но даже после отделения мы неосознанно пытаемся воссоединиться с мамой через Других – супругов, друзей, начальников, требуя от них безусловной материнской любви, внимания и заботы, посредством сублимации или проекции ее черт на других.
Мать – это первая защита от внешнего мира, это центр нашей вселенной, из которого, через наши взаимоотношения с ней, мы получаем информацию о своей жизненной силе, о своем праве на жизнь, что является фундаментом нашей личности.
В дальнейшем роль матери исполняют воспитатели, учителя, врачи, преподаватели. Большую часть информации о себе мужчины получают от женщин. И тот материнский комплекс, о котором шла речь ранее в этой статье, проявляется в потребности в тепле, комфорте, заботе, привязанностях к одному дому, работе.
Ощущение мира развивается из первичного ощущения феминности, т.е. через нашу женскую часть. Если в самом начале жизни потребности ребенка в еде, эмоциональном тепле удовлетворены, он и в дальнейшем чувствует свое место в жизни и свою сопричастность ей. Как однажды заметил З.Фрейд, ребенок, о котором заботилась мать, будет чувствовать себя непобедимым.
Если же матери «не хватало», то в дальнейшем будет ощущаться оторванность от жизни, своя ненужность, ненасытность в удовлетворении потребности в радостях жизни, неосознавание своих истинных потребностей.
В психотерапии по методу символдрама важным этапом является удовлетворение этих архаических, оральных потребностей. Наряду с вербальными техниками психотерапевт использует определенные образы для визуализации.
Но, избыточная, поглощающая личность материнская любовь может и искалечить жизнь ребенка. Многие женщины, пытаются реализовать свой жизненный потенциал через жизнь своих сыновей. Конечно, усилия таких матерей могут поднять мужчину на такие высоты успеха, на какие он сам вряд ли смог подняться.
Многие личностные истории известных мужчин подтверждают это. Но мы говорим здесь о внутреннем психическом состоянии мужчин, душевной гармонии и ощущении полноты жизни. И эта душевная гармония редко связана только лишь с социальным успехом.
В моей психологической практике есть много историй довольно богатых и социально успешных мужчин, которые, несмотря на внешнюю успешность, испытывают невыносимую скуку и апатию к жизни.
Для того, чтобы освободиться от материнского комплекса мужчине нужно покинуть комфортную зону, осознать свою зависимость, точнее зависимость своего внутреннего ребенка, от материнского суррогата (объекта на который он проецирует образ матери).
Найти свои ценности, определить свой жизненный путь, осознать свой детский гнев по отношению к жене, подруге, которая никогда не сможет соответствовать его инфантильным требованиям.
Как бы стыдно ни было, большинству мужчин необходимо признать и отделить свои отношения с матерью от реальных отношений с женщиной. Если этого не произойдет, то они и дальше будут отыгрывать свои старые, регрессивные сценарии в отношениях.
Прогресс, взросление требует, чтобы молодой человек пожертвовал своим комфортом, своим детством. Иначе, регрессия в детство будет сродни стремлению к самоуничтожению и бессознательному инцесту. Но именно страх перед болью, которую вызывает жизнь, определяет неосознанный выбор регрессии или психологической смерти.
«Ни один мужчина не сможет стать самим собой, пока не пройдет конфронтацию со своим материнским комплексом и не привнесет этот опыт во все последующие отношения. Только заглянув в пропасть, разверзшуюся под ногами, он сможет стать независимым и свободным от гнева» - пишет Джеймс Холлис в своей книге «Под тенью Сатурна»
В психотерапевтическом процессе, для меня является ярким маркером, когда мужчина все еще ненавидит мать или женщин. Я понимаю, что он по-прежнему ищет защиты или пытается избежать давления со стороны матери. Конечно, во многом процесс отделения зависит от уровня осознанности, характера собственных материнских психологических травм, которые определяют стратегии поведения и психическое наследие ребенка.
«Мужчины хранят молчание с целью подавить свои истинные эмоции»
У каждого мужчины есть в жизни история, когда он, будучи мальчиком, подростком, поделившись своими переживаниями со сверстниками, позже очень жалел об этом. Скорее всего, его осмеяли, начали дразнить, после чего он чувствовал стыд и одиночество.«Маменькин сынок», «сосунок», ну и масса других обидных слов для мальчика… Эти травмы никуда не деваются и остаются во взрослой жизни, независимо от существующих достижений. Тогда, в детстве, он принял одно из основных «мужских» правил – скрывай свои переживания и неудачи, молчи о них, не признавайся, бравируй, как бы плохо тебе ни было. Об этом никто не должен знать, иначе ты - не мужчина, иначе ты – тряпка.
И огромная часть его жизни, а возможно и вся, пройдет в доблестных сражениях против прошлых детских унижений в искаженной субъективной реальности. Как рыцарь, закованный в латы с опущенным забралом. Грустно.
Мужчина пытается подавить свою внутреннюю феминность, играя роль мачо, требуя от жены удовлетворения инфантильных потребностей в материнской заботе и внимании, одновременно подавляя женщину, устанавливая над ней контроль.
Человек подавляет то, чего боится. Не принимая свою женскую часть внутри себя, мужчина старается игнорировать свои эмоции в себе и подавить, унизить реальную женщину, которая находится рядом с ним.
Эта «патология» делает невозможным установление близких отношений в семье. В любых отношениях мужчина попадает в зависимость, там, где мало знает о себе. Он проецирует свою неизведанную часть психики на другого человека. Часто мужчина испытывает приступы ярости по отношению к женщине.
Проявление ярости связано с избыточным влиянием матери, при «нехватке» отца. Гнев скапливается при нарушении личностного пространства ребенка, нарушении его границ в виде прямого физического насилия, либо чрезмерного влияния взрослого на жизнь ребенка.
Возникшая психологическая травма может привести к социопатии. Такой мальчик, будучи взрослым, не сможет заботиться о близких. Его жизнь полная страха, заставит страдать любого, кто будет рядом и захочет построить с ним семью или доверительные отношения. Он не может выстрадать свою боль сам и заставляет страдать Другого.
Это будет происходить до тех пор, пока мужчина не примет свою эмоциональную, женскую часть, избавится от материнского комплекса.
«Травма является необходимой, так как мужчины должны покинуть мать и психологически выйти за рамки материнского»
Переход от материнской зависимости к мужской сопричастности, отцовской природе сопровождается не только характерными физиологическими изменениями в теле мальчика, но и сильными психологическими встрясками, переживаниями, травмами. Психологические травмы способствуют интеграции инфантильного бессознательного материала личности.Бессознательным инфантильным материалом мы называем безопасность и зависимость - жертву, которая необходима для перехода мальчика в мир мужчин. У разных народов были (у некоторых и есть) свои ритуалы членовредительства – обрезание, прокалывание ушей, выбивание зубов.
В любых таких ритуалах присутствует повреждение материального (материя-мать). Старейшины племени, таким образом, лишают мальчика опоры, защиты, того, что может обезопасить, т.е. аспектов материнского мира. И это являлось проявлением величайшей любви к юноше.
Как трудно современным мужчинам без всякой помощи преодолеть этот великий переход!
«Ритуалы не сохранились, не осталось мудрых старейшин, отсутствует хотя бы какая-то модель перехода мужчины к состоянию зрелости. Поэтому большинство из мужчин остается при своих индивидуальных зависимостях, хвастливо демонстрируя свою сомнительную мачо-компенсацию, а гораздо чаще страдая в одиночестве от стыда и нерешительности» Д.Холлис «Под тенью Сатурна»
Первой стадией преодоления материнского комплекса является физическое и позже психическое отделение от родителей. Раньше, способствующим этому отделению являлся ритуал похищения мальчика неизвестными ему старейшинами в масках. Лишая его уюта и тепла родительского очага, участники ритуала давали мальчику шанс стать взрослым.
Необходимым элементом второй стадии переходного ритуала была символическая смерть. Инсценировались захоронение, либо проход по темному туннелю. Мальчик преодолевал страх смерти, проживая символическую смерть детской зависимости. Но, несмотря на символическую смерть, новая взрослая жизнь только зарождалась.
Третья стадия – ритуал возрождения. Это Крещение, иногда присвоение нового имени и т.д.
Четвертая стадия – это стадия обучения. Т.е. приобретение знаний, которые требовались юноше, чтобы он мог вести себя как зрелый мужчина. Кроме того, ему сообщают о правах и обязанностях взрослого мужчины и члена сообщества.
На пятой стадии было суровое испытание – изоляция, проживание определенного времени, не слезая с коня, бои с сильным противником и т.д.
Заканчивается инициация возвращением, в этот период мальчик ощущает экзистенциальные перемены, в нем умирает одна сущность и рождается другая, зрелая, сильная. Если современного мужчину спросить ощущает ли он себя мужчиной, он вряд ли сможет ответить. Он знает свою социальную роль, но при этом, часто, понятия не имеет что значит быть мужчиной.
«Жизнь мужчины полна насилия, так как насилию подвергается их душа»
Неотреагированный гнев в отношениях с матерью в детстве, проявляется во взрослой жизни мужчины в виде раздражительности. Этот феномен называется «смещенным» гневом, который изливается при малейшей провокации, чаще бывает более мощным и не адекватным ситуации.Отыгрывать свой гнев мужчина может поведением, нарушающим социальные нормы и правила, совершая сексуальное насилие. Насилие по отношению к женщине – следствие глубинной мужской травмы, связанной с материнским комплексом. Внутренний конфликт в виде страха перед травмой будет переноситься во внешнее окружение, и с целью самозащиты, он будет стараться скрыть свой страх путем доминирования над Другим. Мужчина, стремящийся к власти, это незрелый мальчик, одолеваемый внутренним страхом.
Другая стратегия поведения мужчины одолеваемого страхом - стремление к чрезмерному самопожертвованию ради того, чтобы доставить удовольствие женщине.
Современные мужчины редко говорят о своем гневе и ярости, не испытывая при этом стыда. Они часто выбирают молчать о своих чувствах, оставаясь в одиночестве.
И эта ярость, не высказанная и не проявленная во вне, направляется вовнутрь. Проявляется это в виде саморазрушения себя наркотиками, алкоголем, трудоголизмом. А так же в виде соматических заболеваний – гипертонии, язвы желудка, головных болей, астмы и др. Необходимо разорвать материнские узы, пережить травму, что приведет к дальнейшему личностному росту и качественному изменению жизни.
«Каждый мужчина тоскует по отцу и нуждается в общении со старейшинами своего сообщества»
«Дорогой отец,Ты недавно спросил меня, почему я говорю, что боюсь Тебя. Как обычно, я ничего не смог Тебе ответить, отчасти именно из страха перед Тобой, отчасти потому, что для объяснения этого страха требуется слишком много подробностей, которые трудно было бы привести в разговоре. И если я сейчас пытаюсь ответить Тебе письменно, то ответ все равно будет очень неполным, потому что и теперь, когда я пишу, мне мешает страх перед Тобой и его последствия и потому что количество материала намного превосходит возможности моей памяти и моего рассудка». Франц Кафка «Письмо отцу»
Так начинается известное произведение, и я знаю, что большинство современных мужчин именно в этом хотели бы признаться своим отцам.
Давно ушли в прошлое те времена, когда дело, ремесло, профессиональные секреты в семье передавались от отца к сыну. Связь отца с сыном разорвана. Теперь отец покидает свой дом и идет на работу, оставляя свою семью. Уставший, придя с работы, отец хочет только одного – чтобы его оставили в покое. Он не чувствует что может быть достойным примером для своего сына.
Конфликт между отцом и сыном в современном мире – обычное дело. Он передается из поколения в поколение. Трудно сегодня найти пример для подражания ни в церкви, ни в правительстве, нечему особенно учиться и у начальника. Мудрое наставничество, так необходимое для мужского взросления, практически отсутствует.
Поэтому, большинство мужчин испытывают жажду по отцу и скорбят о его утрате. Мужчине нужны не столько знания, сколько отцовская внутренняя сила, проявляющаяся в безусловном принятии сына, таким, какой он есть. Без «навешанных» своих ожиданий, неудовлетворенных амбиций.
Истинный мужской авторитет может проявиться вовне только из внутренней силы. Тем, кому не посчастливилось почувствовать свой внутренний авторитет вынужден всю жизнь уступать другим, считая их более достойными или компенсируя ощущение внутренней слабости социальным статусом.
Не получив достаточно внимания отца, его позитивного наставничества мальчик старается это внимание заслужить. Затем он всю жизнь пытается заслужить внимание любого Другого, кто чуть выше его по статусу, либо богаче.
Молчание, невнимание отца расценивается мальчиком, как доказательство своей неполноценности (если бы я стал мужчиной, то заслужил бы его любовь). Раз я ее не заслужил, значит я так и не стал мужчиной.
«Ему нужен отцовский пример, помогающий понять, как существовать в этом мире, как работать, как избегать неприятностей, как строить правильные отношения с внутренней и внешней феминностью» Д.Холлис «Под тенью Сатурна»
Для активизации собственной маскулинности ему необходима внешняя зрелая отцовская модель. Каждый сын должен видеть пример отца, который не скрывает своей эмоциональности, он ошибается, падает, признает свои ошибки, подымается, исправляет ошибки и идет дальше.
Он не унижает своего сына словами: «не плачь, мужчины не плачут», «не будь маменькиным сынком» и т.д. Он признает свой страх, но учит с ним справляться, преодолевать свои слабости.
Отец должен научить сына, как жить во внешнем мире, оставаясь в ладу с самим собой.
Если отец отсутствует духовно или физически, происходит «перекос» в детско-родительском треугольнике и связь сына с матерью становится особенно сильной.
Какая бы хорошая не была бы мать, ей совершенно невозможно посвятить сына в то, о чем она не имеет ни малейшего представления.
Только отец, мудрый наставник может вытащить сына из материнского комплекса, иначе психологически, сын так и останется мальчиком, либо попадет в зависимость от компенсации, став «мачо», скрывающим преобладающую внутреннюю феминность.
В процессе психотерапии человек осознает свои страхи, уязвимость, тоску, агрессию, проходя, таким образом, через травму.
Если этого не происходит, человек продолжает искать своего «идеального» родителя среди псевдопророков, поп-звезд и т.д. поклоняясь и подражая им.
«Если мужчины хотят исцелиться, им следует мобилизовать все свои внутренние ресурсы, восполнив то, что в свое время не получили извне»
Исцеление мужчины начинается в тот день, когда он становится честным с самим собой, отбрасывая стыд, он признает свои чувства. Тогда становится возможным восстановление фундамента его личности, освобождение от липкого серого страха, преследующего его душу.С этим практически невозможно справиться в одиночку, для исцеления нужно время. В терапии на это может уйти полгода, год, а может и больше. Но выздоровление возможно и вполне реально.
